Крутые перевалы

Чеканов торжественно вынес на двор стол с нарезанной бумагой и, подперев бока, победоносно оглянул присутствующих.

— Дела идут, контора пишет, — усмехнулся он, морща рябое лицо.

Пока гектограф остуживали в подвале, Лиза позвала Николая, и все, сбившись в кучу, начали разбирать стихотворение Чеканова.

Наборщик певуче читал:

Оседлаем рысаков
И поедем в поле,
Расшибем мы казаков
Колчаку на горе…
Наши храбрые полки
Не дают повадки,
Партизанам казаки
Только кажут пятки.

— Это будут петь на отдыхе ребята, — горделиво говорил сочинитель, — а вот такое я для себя сляпал.

Он присел на край стола и, забросив ногу на ногу, развернул лист бумаги с печатным заголовком:

К ХРИСТУ

Опять идешь с мечом кровавым
На землю ты, буржуйский бог…

— Это ерунда! — перебил Николай. — Ты лучше из таежного, боевого что-нибудь завернул бы.

Автор обиженно опустил голову. Но в это время Юзеф вприпрыжку вылетел из погреба с застывшим гектографом, и наборщик бросил читать. Залепив листки по углам, он наложил оригинал и осторожно провел ладонью.

— За чернила ручаешься? — строго глянул он на Шмидта.

— Не знаю, — покачал головой химик. — Это не выйдет, другие сделаем.

Лиза часто дышала, опираясь на руку Николая. Минуты тянулись непомерно долго. Все знали, что от этого опыта будет зависеть существование газеты. Наконец Чеканов отвернул угол листа и потянул его, улыбаясь морщинистыми синими губами. На гектографе четко, без расплыва смотрели в обратную сторону буквы и слова.

— Шикарно вышло! — захлопал в ладоши Юзеф.

Оригинал свернулся трубкой в руках Чеканова. Торопливо, будто боясь упустить момент, он наложил второй и, быстро сдернув его, подал Николаю.

— Што твой «Герольд», — усмехнулся наборщик.

К гектографу стал Юзеф, а Лиза и Николай, схватив газету, побежали в исполком, в мастерские и в другие учреждения.

— Товарищи, посмотрите! — звенел высокий голос девушки. — Сегодня выпускаем!

В мастерских дали гудок, и люди таежной столицы начали кучками сбегаться к исполнительному комитету.

— Товарищи! Пишите обо всем… О нашей работе, о геройствах отдельных борцов! — надрывалась Лиза. — А почин сделали вот эти товарищи!

И она широко взмахнула рукой в сторону растерявшихся Чеканова и Юзефа.

Против партизанского отряда на смежных трех станциях стягивались крупные силы чехословаков. Видя гибель белой армии, они двигались с Уральского фронта в Восточную Сибирь, еще не истощенную скотом и хлебом. К тому же отсюда открывался легко доступный путь для перевозки на родину награбленного добра.

Опасаясь, что партизаны окончательно разрушат магистраль, чехи решили оградить себя от разгрома и неминуемой расправы со стороны русских рабочих и крестьян. Чтобы удобнее перевозить тяжелые орудия, они выгнали все население строить мосты через ручьи и гати. Вокруг деревень вырубались все леса, и засушенная солнцем листва желтела огромным обручем, как венок на крышке гроба.

Партизанские подрывники и эшелоносниматели не могли уже пробираться на линию. Оружейные запасы армии пополнялись только из своих мастерских. В ожидании сильного наступления отряд снова укреплялся за рекой и по окрестным сопкам. Все внимание бойцов, штаба и исполкома было уделено вопросам самообороны.

Плетунова ввели в типографскую комнату и Лиза, тряхнув золотистой челкой, сказала:

— Вот, товарищи, нам дали нового сотрудника… Он рабочий из города и бежал от белых.

Юзеф радостно пожал руку вошедшего, а Чеканов долго рассматривал гостя маленькими серыми глазами и, помычав что-то себе под нос, спросил:

— Где работал?

Пришедший уронил взгляд на пол, но не растерялся. Его птичья физиономия вытянулась вперед, как будто хотела клюнуть наборщика.

— Я служил у Маклыгина в обувном магазине, — ответил он.

— А… Значит, рабочий из тебя веревочный, — неприязненно рассмеялся Чеканов. — Как фамилия-то? В мутных глазах гостя метнулись искры.

— Я уже сказал, что Плетунов, — он повысил голос. — Это не важно, где работал, важно, что пришел помогать отряду… Теперь задача всего рабочего класса в этом состоит.

— Гм… А я разве не знаю, — сморщил лицо наборщик. — Только все рабочие у нас сначала поболтались с винтовкой, а уже при нужде попали в тыл… Вот бы, к примеру, мы с Юзей или инженер Шмидт… Тоже не нам цена, а закатывал по белякам из берданки почем зря.

Плетунов зашлепал толстыми губами:

— Мне была записка из исполкома… А только ты ошибаешься. Армия, например, белая тем и слаба, что у ней нет тыловой опоры… Это недопонимание, товарищ… Если в типографии вам не нужен работник, то я пойду в мастерские.

Чеканов снова смерил глазами пришедшего и продолжал пропитывать гектографической мастикой войлочную подушку.

— Давай, пробуй, — указал он на ящики с неуклюжим деревянным шрифтом.

Контрразведчик скрыл улыбку и, засучив рукава, подошел к столу.

Юзеф подал ему деревянные гранки и положил на стол передовую статью за подписью «Гулимджан».