Кружево и сталь (СИ)

Эти десять рассветных минут пролетели, оставив после себя горечь близящихся потерь. Как только за окном вспыхнуло золотом неизбежное солнце, Арей поднялся с кровати, и его спина безжизненно ссутулилась. Пелька боялась поднять глаза, боялась, что, если посмотрит ему в лицо, то окаменеет. Но в конце концов, решившись, взглянула на мужа. Он выпрямился во весь рост, и его зрачки тёмными провалами уставились на девушку.

Не нужно было ураганного ветра и высоких волн. Лишь короткий, еле слышный выдох. Свет погас.

***

Пусть сотрёт мою память холодный северный ветер

И дороги усталую душу от ран исцелят.

И уходит в беззвёздную полночь Воин Рассвета,

Унося свою боль и без права вернуться назад.

Начались долгие месяцы погони и пряток. Сначала они меняли один дом на другой, потом перебрались за город. Раскрытый тайник, спешные сборы и отступление, преследование и кровопролитная битва, новое секретное место. А затем неизменное обнаружение - и всё начиналось по новой.

Бледная Пелька молчаливым призраком шла подле мужа, прижимая к груди дочь. Угрюмый барон мрака уже не заставлял свой огромный двуручник исчезать, оружие постоянно было у него в руке, напоминая о том страшном положении, до которого он довёл свою семью. Арей таскал их за собой по городам и лесам, иногда погоня заставала их посреди ночи, и они вынуждены были бежать, куда глаза глядят, и ночевать чуть ли не под открытым небом, на ковре из опавших, уже начавших преть листьев.

Он убивал у них на глазах, уже не щадя нежное сердце жены, не думая о том, что это видит дочь. Арей окончательно превратился в тень - жуткое подобие себя прежнего: вымотанный, с вечно голодным дархом и грузом ответственности, что был тяжелее могилой плиты. Он знал, что мучает свою семью, но не мог их отпустить, не мог!..

Поздним октябрьским вечером они кое-как нашли убежище в небольшом городишке, на чердаке заброшенного дома. Мирослава кашляла, надрывая горло. Малышка простудилась во время их бегства под проливным дождём и теперь лежала на руках у матери, лопоча:

- Мамочка, болит…

Пелька смотрела на неё, глотая слёзы. Она ничего не могла сделать для своего ребёнка. Миру нужно было показать доктору, но они не могли даже носа высунуть из этого дома, потому что круг преследователей смыкался, и вскоре им вновь придётся бежать, прятаться, скрываться…

Девушка подняла глаза на мужа, и впервые за всё время, что они вместе, и за эти последние жуткие месяцы в её взгляде мелькнул немой упрёк. Ещё более беспощадный именно потому, что она молчала. Уж лучше бы она била его и кричала, срывая голос, припоминая ему все грехи - сколько их у него было!.. Но Пелька молчала, и её бескровное личико не выражало никаких эмоций, кроме смертельной тоски.

Арей отвернулся и стиснул руки в кулаки. Он дотянул до конца, дошёл до самого края. Всё было кончено.

Он отдаст жену и дочь свету. Пусть они станут недосягаемы для него самого, зато будут живы, а их эйдосы снова засияют уверенно и ярко.

Стремительно приблизившись к Пельке, Арей порывисто притянул её к себе и прижался губами ко лбу.

- Потерпи ещё немного, родная, - глухо прошептал он. - Скоро всё закончится.

- Что ты задумал? - испуганно воскликнула девушка. - Арей?!

Ничего не ответив, мечник отошёл к стене и начертил руну вызова. Буквально через десять секунд в дверь их каморки постучали.

- Это я, - голос Яраата по ту сторону заставил Пельку посереть.

Барон мрака посмотрел на стену - очертания руны вспыхнули, подтверждая, что это действительно тот, кого он вызывал. Открыв дверь, мужчина пропустил оборотня внутрь. Прибывший огляделся, кивнул мечнику, слегка поклонился Пельке и приятно улыбнулся.

- Всё так плохо? - поинтересовался он, обращаясь к Арею.

Тот, неопределённо мотнув головой, отвёл Яраата в сторону и что-то зашептал. Тот кивал, и по его лицу невозможно было понять, о чём он думает. Наконец, оборотень уточнил:

- Ты точно справишься один?

- Сейчас мне главное увести погоню в нужном направлении, - отрезал барон мрака. - Справлюсь.

- Что происходит? - напряженный голос девушки прозвенел во влажном, студёном воздухе чердака.

Арей приблизился к ней и сказал как можно спокойней:

- Пелька, вы с Мирой останетесь здесь. Яраат присмотрит за вами, пока я собью преследователей со следа. Потом я вернусь сюда, за вами.

- Нет! - резко оборвала его жена. - Мы не останемся без тебя. Я никуда тебя не отпущу!

Мечник схватил её за плечи, стараясь передать часть своих скудных сил, убедить в том, что это последнее испытание:

- Пелька, послушай меня, родная, - зашептал он. - Нам не уйти от них втроём. Мира больна, мы не сможем бежать вместе с ней. Это займет не больше дня, ты даже не успеешь заметить, что меня нет рядом. Вы поспите, возможно, малышке станет лучше после крепкого, спокойного сна. Ты тоже отдохнёшь и наберёшься сил.

- А что потом? - так же шёпотом спросила девушка, стараясь разглядеть мужа сквозь мутную пелену слёз.

- Потом всё будет хорошо, обещаю, любовь моя, - он не хотел, чтобы кто-то был свидетелем их с Пелькой разговоров и объятий, но ситуация была не та, в которой можно выбирать.