Крылатое приключение

Бородач широко улыбнулся:

— Да, мы с ней знакомы. Земляки.

— А потом мы вас еще раз видели. Вы, кажется, к гнезду направлялись? — встав рядом с подругой, добавила Лешка.

Бородач не заметил в ее словах подвоха и кивнул:

— Верно, к гнезду.

— Зачем?

— Фотографировать птенцов.

— Наш Берендей — известный фотограф, — пояснил Алексей Петрович.

— Как-как? — в первый момент Катька решила, что ослышалась. Ведь сегодня она сама так назвала этого мужика. Но потом подумала, что это прозвище при виде его всем приходит в голову. И бородач это подтвердил. Он провел рукой по своей нечесаной бороде и просто сказал:

— Меня все так зовут. А вообще-то я… Володя. Видите, уж и сам забыл свое настоящее имя. Вот перестану ходить по лесам, стану цивилизованным человеком, сбрею бороду, и все меня узнавать перестанут. Но это произойдет не скоро. Пока мне нравится моя бродячая жизнь.

— Его фотографии печатаются в журналах мирового масштаба, а в «Гео» недавно еще и статья была о нашем заповеднике, очень хорошая. Володя только правду пишет, не приукрашивает, как некоторые журналисты, — похвалил приятеля Алексей Петрович. — Кстати, в Доме актера сейчас его выставка организована, приедете в Воронеж, не поленитесь наведаться. А в то гнездо канюков мы с ним вместе соколиные яйца подкладывали, и он его периодически фотографирует. Повезло сегодня, Володя? Застал птенцов, не разлетелись еще?

Берендей кивнул:

— Повезло. И птенцов удалось заснять, и одного из их родителей.

— А когда вы приехали? — не унималась Катька. Она все никак не могла избавиться от подозрений.

— Сегодня утром.

— Я сам его вызвал, чтобы поднять в печати проблему браконьерства, — пояснил Алексей Петрович и добавил: — Хорошо бы добиться более жестких законов для губителей природы. Законодатели об этом совсем не думают, а надо бы.

— Володя, вы сегодня уедете или здесь переночуете? — поинтересовалась Юлия Вячеславовна.

— Думаю остаться. Иван сказал, что на завтра назначено соколиное шоу, хотелось бы на него взглянуть. Найдется местечко?

— Для друзей у нас всегда есть места.

Все странные обстоятельства прояснились, и больше в этом доме было делать нечего. Артем открыл перед девчонками дверь, чтобы пропустить их вперед, но Катька переступила порог и опять вернулась. У нее созрел еще один вопрос к Берендею.

— А с Наташей вы случайно встретились или заранее договорились?

— Совершенно случайно.

— А почему не вместе пошли к гнезду?

— Я хожу быстро, а она присаживается возле каждой травинки, — ответил фотограф и вновь принялся за еду.

— Ну, тогда до свидания.

— До свидания. Про ужин-то не забудьте! — крикнула им вдогонку Юлия Вячеславовна.

— Не забудем, — отозвались гости.

Ромка на своем посту пребывал в самом мрачном расположении духа. Лиза, которой он позвонил, пользуясь наличием телефона и отсутствием сестры, оказалась занята на съемочной площадке и поговорить с ним не смогла. В животе его бушевала голодная буря, волдыри на ногах жутко чесались, а объект слежки так и не появился. Он молча выслушал рассказ друзей о встрече с Берендеем, который оказался не преступником, а, напротив, ярым борцом с браконьерами, в один миг проглотил Катькину булочку, взялся за Лешкино яблоко и нахмурился:

— Но куда же могла деться Наташа? Если Берендей ни при чем, то это еще не значит, что и она не виновата. Катька, скажи честно, не могла она заметить, что ты за ней следишь, и нарочно запутать следы?

Катька затрясла головой:

— Клянусь, я была очень осторожна. И вообще мне кажется, что Наташа никакая не преступница, а точно такая же одержимая, как Вацис, и, кроме своей травы, ничего не замечает.

— Но зачем она сказала Берендею, что идет домой? Он ведь ее за язык не тянул, могла придумать что угодно.

Вопрос был чисто риторическим, ответа на него Ромка и не ждал.

— Может быть, ты ее упустил, и она давно вернулась? — спросил Артем.

— Нет. Я глаз с домика не сводил. Эх, лучше б я с вами пошел! — Ромка хотел выбросить огрызок от яблока, но передумал и схрумкал его вместе с семечками и палочкой.

— Не страдай, а сходи к Юлии Вячеславовне, она тебя покормит, — посоветовала ему Лешка.

— А что вы ели?

Катька добросовестно озвучила меню.

— Борщ, пюре с котлетами, салат и мусс с яблоками. И сок пили. Смородиновый.

Ромка живо представил себе все это великолепие. У него даже слюнки потекли, так захотелось есть.

— Тогда будьте здесь, а я пошел.

Ромка сорвался с места и ринулся за вожделенным обедом. И так как мчался он, не разбирая дороги, то с разбегу налетел на Ивана, чуть не сбив его с ног.

— Извини. Ты Наташу не встречал? — спросил он скорее по инерции.

Но Иван нахмурил брови, обстоятельно задумался и произнес:

— Кажется, видел. По-моему, она уехала в город.

— Как? Когда?

— С час назад, точнее не скажу.

— А на чем и с кем?

— На нашем «уазике», с Арсением Ивановичем. Сам видел, как она в машину садилась. Или то была не она? — Орнитолог сморщил лоб. — В чем-то синем…

— Так ведь Наташа и одета во все синее!

— Ну, значит, она, — сказал Иван и продолжил свой путь. А Ромка развернулся и побежал к друзьям.