Крылатый лев (СИ)

— Очень хочу быть полезным тебе, Вадим, — глухо отозвался Учитель эм Марк. — Жизнью ведь обязан. Я помню, как ты тащил меня по бескрайним топям, когда нас окружили эти твари — болотища. Если бы не ты, я потонул бы в дымной жиже или нечисть перегрызла меня пополам. Или помнишь вот это…

— Да все я помню! Мне монстры память не отшибли, хоть и пытались, что уж там… — махнул рукой отец. — Ты, брат, извини, что перебиваю, но я тебе не ученик, и мы не на уроке. Ну да, много было разного. Но чего тебе в должниках-то ходить? Я вот тоже не забуду, как ты вышел перед толпой, когда Колдун долбил: «Вынеси, вынеси ребенка!» Так что мы в расчете. А вообще, что старое вспоминать? Было да прошло…

Отец помолчал и заговорил снова — медленно, подбирая каждое слово, точно осторожно ступая по зыбким кочкам:

— Только не подумай чего плохого, пожалуйста! Ты ведь знаешь, Марк, я с тобой в любой путь, в любые земли… Да время сейчас неспокойное. На кого ты оставишь город? На Колдуна? На этого, зацепи змею за хвост, Бобрикуса? У нас ведь градоначальник — не человек, а сарделька с ножками! Худо будет городу без тебя. Совсем худо!

Учитель дотронулся ладонями до лица, будто смывая невидимую воду. Сказал с болью:

— Но вам с Лионом нужны помощники! Дорога смертельно опасная!

— Да ты мне это не рассказывай! Помню, знаю. Ходили с тобой теми тропами — и смоляных шакалов гоняли, и болотищ пупырчатых… До Облачного пика, правда, так и не добрались, а я с юности мечтал посмотреть на него. Вот, считай, и выпал шанс… А помощников, Марк, я не хочу. Мне проще отвечать за себя да за сына родного, чем за чужих сыновей. Это я тоже проходил. Слишком тяжело. Непосильно.

— А почему — за сыновей? Девочки тоже могут быть полезными!

Про Вишню все забыли, и ее звонкий голос прозвучал так неожиданно, словно солнечный луч пробрался в запертый наглухо чулан.

— Вишня! — укоризненно воскликнул Учитель.

— Но ведь это правда! — Вишня заговорила взволнованно и торопливо. — Я отлично знаю гномий язык. Я выносливая, ничего не боюсь…

— И еще невероятно скромная! — Учитель, видно, всерьез рассердился. — Анна-Виктория, о чем ты говоришь? Почему лезешь не в свое дело? Вот видишь, Вадим, — он посмотрел на отца. — Других детей воспитывать умею, а родную дочь…

— Простите меня, но я правда могу принести пользу, — Вишня сбавила тон. — Я знаю лекарственные травы, немного умею лечить, готовить… И очень хочу увидеть Облачный пик, — добавила она совсем тихо. — Это моя мечта.

— Ты так стремишься к Облачному пику, будто хочешь стать королевой гномов! — сварливо заявил Учитель эм Марк и обернулся к нам с отцом. — Знаете, у чужедальних гномов есть такой обычай — назначать королеву, которой откроются все сокровища их страны. А корона достаётся молодой и красивой чужестранке.

Учитель эм Марк сурово глянул на дочь:

— Что, решила поцарствовать? Бриллианты нужны? На троне посидеть захотелось?

— Да я об этом понятия не имела! — вскинулась раскрасневшаяся Вишня. — Откуда мне знать про эти обычаи? Мне хочется помочь Воину Вадиму, Лиону… И, если повезет, увидеть Облачный пик. Ведь из нашего города никто не видел его своими глазами!

— Вот именно, «если повезет», — вздохнул мой отец. — Дорога-то туда — не это самое… не турне…

— Я не боюсь!

— По молодости лет никто не боится. Когда мне было пятнадцать, я, зацепи змею за хвост, тоже думал, что бессмертный.

— Всё, Вишня, прекращаем разговор! — жестко сказал Учитель эм Марк. — Не ожидал от тебя такой прыти. Некрасиво и неуместно! А еще сердишься на сестренок, когда они вклиниваются в беседу!

Вишня обиделась, но спорить не решилась. Отвернулась, откинула темные косы с вишневыми прядками. Замолчала.

— Решено — мы с Лионом вдвоем пойдем, — твердо проговорил отец. — Как утро настанет, так и двинемся. Не знаю, как и благодарить тебя, Марк, за помощь, за советы. У меня к тебе да Вишенке только одна просьба будет — за хозяйством немного приглядеть. Особого добра мы, конечно, не нажили. Но лоботрясы дом грозят спалить, а Колдун да Бобрикус им мешать не станут. На пепелище возвращаться не хочется. Если уж доведется вернуться…

— Не тревожься. Приглядим. Да, Вишня?

Она задумчиво кивнула.

Глава 11

Мы проводили друзей до калитки. Учитель крепко пожал руку отцу и мне — впервые, как взрослому. Помолчали. Вишня, сумрачная, как дождливый вечер, подняла глаза и негромко пожелала удачи. Мне показалось, что она хотела сказать что-то еще, но передумала. Не оборачиваясь, она заспешила в сторону дома — темные косы с вишневыми прядками сердито прыгали по синему плащу.

Вернувшись домой, мы ни о чем не говорили — только убрали посуду и все-таки помыли пол, а потом собирали вещи и набивали плотные холстяные котомки, которые отец, чихая от пыли, добыл с чердака.

— Шерстяные носки, теплые штаны, шляпа, — бормотал отец, перебирая вещи. — Кинжал с резной ручкой, нож. Эх, жаль, нет огнестрела!.. Нитка, иголка. Мыло, полотенце. Кофе, спички. Наварить картошки, нажарить сухарей… Кусок буженины… Зацепи змею за хвост, пирогов напечь не успею! Кофе… Да, положил же!

Он подозрительно глянул на меня: