Крылатый сфинкс, печальный цербер

– Мамочка, я так тебя люблю! – сказал он, обнимая Наталью. Та ощутила, как у нее потекли по щекам слезы.

– Я тебя тоже, милый мой мальчик, я тебя тоже!

История, которую она наугад выбрала в старом и потрепанном сборнике «Сказки народов мира», с которым уже много лет не расставалась и при бегстве из подмосковного палаццо прихватила в числе немногочисленных вещей с собой, оказалась уж слишком жуткой и кровавой. Наталья хотела было прервать чтение о том, как по приказу короля кого-то бросили на съедение медведям, но засыпающий Кирюша пробормотал:

– Мамочка, продолжай! Королю потом голову медведь откусит. Это который принцем окажется…

Занятно, но так оно и вышло: только откуда Кирюша мог это знать? Наталья была уверена, что эту сказку никогда ему еще не читала.

Посмотрев на ритмично сопевшего мальчика, Наталья поцеловала его и поправила легкое одеяло – ночи, несмотря на то что на следующей неделе начинался июнь, были еще прохладные.

– Мне мальчик сказал. Мертвый. Когда в последний раз приходил, – произнес вдруг четко и ясно сын, и Наталья поняла, что задала мучивший ее вопрос вслух.

Она в ужасе воззрилась на Кирюшу, но тот уже снова спал. Неужели опять? Она ведь надеялась, что эта история с мертвым мальчиком благополучно закончилась. Но нет, похоже, не так все было просто.

Оставив в комнате Кирилла гореть тусклый ночник, Наталья вышла и притворила за собой дверь. Мобильный, лежавший в кармане ее халата, завибрировал. Так и есть, звонок. От Алексея.

– Ты не посмеешь продать акции Феликсу, ты поняла, не посмеешь! – рявкнул он вместо приветствия. Наталья, опасаясь, что его вопли, доносившиеся из телефона, разбудят Кирюшу, быстро отошла в глубь коридора.

– А ты не посмеешь мне звонить и угрожать, это понятно? – произнесла она свистяще. – Иначе в самом деле продам все Феликсу.

Муж тяжело задышал, а потом произнес:

– И нам надо поговорить о Кирилле.

– Нам не надо поговорить о Кирилле! – прервала его Наталья. – Что-то еще?

Муж упорно гнул свое:

– Нет, мы должны поговорить. То, что тогда произошло…

– …больше никогда не повторится! – заявила Наталья. – И прошу, Алексей, оставь нас в покое! Все осталось в прошлом – и наша совместная жизнь, и наш издательский дом. Понимаю, рано или поздно нам надо прийти к компромиссу, но не торопи меня. И умоляю, нет, требую, не оказывай на меня давление! Я приму решение, но не сейчас! И сама, без твоих подсказок. И уж точно без твоих угроз. Больше не звони и не ищи нас. Хотя я знаю, что ты наверняка в курсе, где мы. Просто забудь о нас!

– Но Кирилл, несмотря на все, и мой сын тоже, – вставил муж, а Наталья закричала:

– Нет, уже не твой! Ты ему больше не отец. Потому что я так решила, я! Тебе это понятно? Как ты мог, Алексей, как ты только мог…

И повесила трубку. Она опасалась, что муж перезвонит, но у него хватило ума не делать этого. Наталья прошлась по коридору, зная, что так просто не успокоится и что ей надо спуститься вниз, на кухню, и выпить травяного чаю, иначе ей не заснуть.

Проходя мимо двери угловой комнаты, она вдруг увидела, что та приоткрыта. Но как такое может быть? Она ведь не только закрыла ее – она заперла ее на замок! И ключ хранился у нее в комнате.

Наталья быстро потянула дверь на себя за ручку. Потом распахнула, ожидая увидеть там, в темноте, все что угодно.

Все что угодно. Например, мертвого мальчика в красной рубашке, с белыми волосами и синими-пресиними глазами.

Но комната было – как иначе-то! – пуста. Шкаф стоял на своем месте – но его дверца была тоже приоткрыта. Хотя Наталья и в этом случае была уверена, что закрывала ее, причем на ключ.

Подойдя к двери шкафа, она, не заглядывая туда и не желая знать, отъехала ли в сторону стенка, служившая проходом в подземелье, громко произнесла:

– Прошу тебя, кем бы ты ни был, оставь меня и в особенности моего сына в покое. Ты слышишь? Оставь! Если тебе так требуется друг, то приходи ко мне. Но не к нему. Тебе это ясно?

Она прислушалась – и не удивилась бы, более того, даже не испугалась бы, если бы из шкафа донесся слабый призрачный голосок. Или вой. Или плач. Или хохот.

Но никакого ответа не последовало.

Наталья повысила голос:

– Я знаю, что ты меня слышишь! Убирайся туда, откуда ты пришел! Раз и навсегда! Моему Кирюше не нужны такие друзья. У него есть другие друзья, новые. И у него есть я. Живи своей жизнью, а мы будем жить своей жизнью. Прошу тебя…

И быстро повернула торчавший из дверцы шкафа ключ. Пулей вылетев в коридор, она закрыла дверь, метнулась к себе в комнату – и нашла ключ от угловой комнаты там, куда его и положила, в нижнем ящике комода. Вернувшись к двери, она заперла ее и повторила:

– Живи своей жизнью.

И подумала, что это несколько странное обращение к мальчику, который был мертв.

В ту ночь Наталья спала прекрасно, без кошмаров, ни разу не просыпаясь.