Крылья из огня и тени

Мысль о том, что Рахель предала их, не покидала его. Все наставления и принципы – ради чего они были нужны? Ради того, чтобы один из членов Совета нарушил их все, заботясь лишь о собственных интересах? Нет, это не могло быть правдой. «Она сама тебе это сказала!» Да, так и было – и Тариэль не мог об этом забыть.

Мила выглядела ужасно. Бледная, израненная, перепачканная. Все это совершенно выбивало его из колеи.

Глубоко вздохнув, Тариэль собрался с духом и вошел в дверь, которую так ненавидел. Как бы он ни сопротивлялся, убежденность и любопытство все-таки толкали его вперед.

– Тариэль. Ты все-таки рискнул, – поприветствовала его Рахель сладким голосом, в котором, однако же, слышалась угроза.

Она держала в руке бокал. Ее платье и прическа были идеальны. Похоже, она выжила и исцелила повреждения. Тариэль позволил себе ненадолго отвести взгляд. Зал Совета изменился. Он стал еще более аляповатым. Стены светились ярко-желтым; из мебели здесь остались белые кресла, стол и белый диван с кожаной обивкой, больше похожий на кровать.

Не обращая внимания на Рахель, он прошагал мимо нее и осмотрелся по сторонам.

– Где Артас и Ахру?

– Ахру где-то сортирует бумаги. Ему не особо по душе появляться здесь.

«Кто бы его в этом упрекнул?» – молча подумал Тариэль. Рахель тем временем отпила из бокала и с важным видом прошлась по залу вокруг него.

– А Артас занят – исправляет твою ошибку. В конце концов, нужно устранить следы случившегося в Праге. Восстановить разрушенное, стереть воспоминания.

– Ты и правда чудовище, – тихо прошипел Тариэль.

– Лучше исчезни и радуйся, что ты еще жив. – Она остановилась прямо перед ним. До него донесся запах ванили. У Тариэля он вызывал лишь отвращение.

– Чему мне радоваться? Ты предала нас! Предала Свет, предала Совет! – сорвался он, но Рахель перебила его:

– Ты опять драматизируешь, дорогой Тариэль! От тебя ускользает общая картина. Я хотела сделать что-то хорошее для…

– Себя, – закончил предложение Тариэль, и Рахель скривила губы.

– Правда, что ли? Ты бросил меня в беде, совсем одну, среди Темных. И девчонка смогла скрыться. Потому что ты даже не попытался поймать ее. Разве не так?

– Ты… – возмущенно выпалил он, но она снова перебила:

– Разве ты тем самым не нарушил приказ? Мне с трудом удалось сбежать. Так что девчонка тоже от меня улизнула. Я просто хотела помочь. Только и всего.

– Ты освободила меня от задания. Никто тебе не поверит.

– Правда? Разве так и было? Артас и Ахру не усомнятся в моей верности. А вот в твоей – вполне. Жизнь Михаэля на твоей совести, не так ли?

Она хотела спровоцировать его, вывести из себя, и Тариэлю повезло, что он успел это понять. Дрожа от возмущения и гнева, он с трудом смог подавить желание выплеснуть содержимое бокала ей в лицо. Он лишь развернулся и вышел из Зала Совета. В голове его отдавался смех Рахели.

Возможно, Тариэлю следовало искать помощи в другом месте. Даже если это была плохая идея. Но что ему оставалось? Теперь, когда все, во что он верил раньше, превратилось в пыль.

17 Ашер

– Ты уверен, что это была хорошая идея – оставить их одних? – Ашеру было не по себе.

– Мы не способны ей ничем помочь. Даже Цето не может облегчить ее борьбу или сделать это вместо нее. Она должна справиться сама. И я думаю, учитывая ее положение, будет лучше, если рядом с ней будет только человек, который ее любит, – единственный в своем роде.

Элариан добавил последнюю фразу, заметив, что Ашер собирается возразить. Потому что он имел в виду не такую любовь, о которой подумал он. Не то, как любят друзья или родственники, а единственную и истинную любовь.

– Возможно, ты и прав. – Ашер озадаченно уселся на диван в соседней комнате – туда, где до этого спал Цето. – Но Мила… – добавил он, на что Элариан ответил:

– Сосредоточься. Ты можешь чувствовать ее состояние. И ты узнаешь, когда она проснется. – Держа в руке бутылку, он подошел к Ашеру и сунул бокал ему в руку.

– Скотч. Где твое вино?

Рассмеявшись, Элариан уселся в кресло напротив него.

– Это ты любитель вина, а не я. Сегодняшние события, должно быть, выбили тебя из колеи. Попробуй, прежде чем жаловаться. Этот скотч невероятен.

Алкогольные напитки из мира людей были для Вечных все равно что лимонад. Дело было только во вкусе, в послевкусии, потому что больше ничего и не было. Никакого опьянения, никакого воздействия. Просто обычный напиток.

Ашер отпил большой глоток, чувствуя на себе внимательный взгляд брата, и да, вкус был действительно невероятный – слегка обжигающий, но мягкий. Приятный и чертовски соблазнительный. Но он этого не признал.

– Я же говорил, – нахально ухмыляясь, буркнул Элариан.

– Пить можно, – насмешливо произнес Ашер и поднял бокал.

Тут же слева от Ашера появился маленький столик, на который можно было поставить бокал. Элариан был наблюдательным. Слишком.

– Ты мне еще многое не рассказал, и я едва осмеливаюсь спросить, но… почему?

Ашер хитро усмехнулся:

– Почему? Разве это не очевидно?

– Ты мне не доверяешь, – определил Элариан, откинувшись назад и элегантно закинув ногу на ногу.