Крылья мглы

К счастью, Мак-Грегор никак не прокомментировал и мое внезапно расшалившееся горло, и полное отсутствие сопротивления и некомфортной жесткости в теле, несмотря на возражения вслух. Какая же необычайная легкость появилась во мне, стоило снять для себя все запреты. Смотреть и открыто любоваться, прикасаться к коже просто так, не скрывая, как нравится ее гладкость, ежиться от легкой щекотности его волос на моем лице, не прячась, вдыхать запах…

— Пошли разбивать лагерь, новобранец Войт, — сказал Киан, отпустив меня, буквально секунду поколебался, держа в руках рюкзак, но потом вернул его мне и без труда взвалил тушку убиенного копытного себе на плечи.

— А лагерь у нас, видимо, будет там, где ты швырнул тот тюк с барахлом? — уточнила я, озираясь и пытаясь сориентироваться. — Знать бы еще, где это.

Мак-Грегор действительно собрал нас на охоту так, будто мы месяц кочевать по лесам намеривались. Несколько шкур, всякий текстиль и приспособы с полок, что-то из деревянной посуды и кусок сероватого мыла, такого же, каким мы пользовались в подпольной купальне. Он долго копался, почесывая затылок, что демонстрировало: подобные приготовления для него в новинку, после все тщательно завернул и связал, формируя хоть и компактный, но приличных размеров куль, и прихватил его второй лапой после оборота, едва оторвавшись от земли. Сбросил он его около какого-то небольшого, вроде бы ручейка, за несколько минут перед тем, как взвиться повыше, а потом рухнуть на жертву.

В отличие от меня, вообще не имеющей представления, в какой стороне тот ручей, виверн уверенно двинулся вперед, а в ответ на мое ворчание, стал объяснять, по какому принципу определять нужное направление, учитывая особенности окружающих растений и положение солнца. Возможно, со временем я смогу это усвоить, лишь только научусь обращать внимание на всякие, казалось бы, несущественные вещи, бесполезные для бывшего чисто городского жителя.

Зато, когда дело дошло до разжигания костра, тут я не оказалась полной лохушкой, а вот у Киана получалось не особенно хорошо. Кора и мох, что он собрал и пытался поджечь вполне обычной зажигалкой, прекрасно дымили, вышибая у нас слезу, но гореть не хотели — тут же тухли.

— И почему ты плеваться огнем не умеешь? — беззлобно подколола его я, отбирая зажигалку и быстро выстраивая из его заготовок пирамидку, что сразу загорелась.

— Ядом — могу, огнем — нет, — сокрушенно вздохнул Киан и взялся разделывать тушу. — А ты, как всегда, совершенство во всем, за что ни берешься, детка.

— Хватит подлизываться, — закатила я глаза.

— Не хватит, — возразил он. — Никогда не хватит.

— Подумаешь, умение — устроить себе источник тепла и возможность что-то приготовить любыми подручными средствами. Любой, кто жил на улице достаточно долго, умеет это.

— Расскажешь? — Он бросил на меня лишь один краткий взгляд, продолжая монотонными несуетливыми движениями снимать шкуру, но я буквально всем нутром ощутила, что все его внимание сосредоточенно в ожидании.

Готова ли я была вот так взять и начать говорить об этом? Если верить психологическим портретам, которыми меня награждали все встреченные на жизненном пути психологи и психиатры, я личность патологически скрытная, эмоционально невосприимчивая, асоциальная, любым способам втянуть меня в общение с целью заслужить доверие не поддающаяся и противопоставляющая им агрессию. На Мак-Грегора моя агрессия не действовала, якобы отсутствие эмоций с ним тоже не работало, избавиться от его общества мне тоже не светило, как ни старайся… и впервые за годы меня это… ну, скажем, устраивало. Отчего бы и не поговорить?