Крылья земли

Она посмотрела на Татьяну Юрьевну — или Таню, как она ее называла, — и вдруг вспомнила, почему Светлова не пришла к своему мужу. Кто-то недавно говорил, что они развелись; но у Екатерины Петровны была плохая память на такие вещи, потому что она ими не интересовалась. Дело было не в том, что это чей-то муж или уже не муж. Главное было в том, что она все сделала сегодня правильно. И она подумала о том, что жизнь ее идет правильно, и так же будет жить эта молоденькая Таня, которая, может быть, тоже много не успеет в личной жизни; но будет хорошо работать и станет хорошим врачом. Таня очень хорошо работала во время операции ночью.

ПОЛИКЛИНИКА «ЧОРТОВА ДЮЖИНА»

У поликлиники был неудачный номер — тринадцать; кроме того, она все время была на последнем месте среди других, и за это ее прозвали «чортова дюжина», а Наде это очень не нравилось. Два месяца назад, окончив институт, Надя получила направление детским врачом и стала Надеждой Семеновной, но никак не могла к этому привыкнуть.

Медицинский институт дал ей общую подготовку, и ей сказали, что специализация начнется уже после, на работе. Это зависело не только от ее желания, но и от того, куда и кем направят. Надя с самого начала хотела стать детским врачом и согласна была поэтому работать в любых условиях. Она не отказалась пойти в поликлинику, которая была на плохом счету, но про себя подумала, что ей не повезло. Ее подруга Вера, которая не очень хотела быть детским врачом, тоже попала в детскую поликлинику, но только в хорошую — о них иногда даже писали в газетах. Надя понимала, что работать надо всюду и что те, кто посылает, не могут сделать так, чтобы каждому было приятно. И все же ей было немного обидно, что именно она попала в поликлинику, которую окрестное население называет «чортовой дюжиной» из-за того, что в ней много беспорядков.

Хотя Надя была неопытна, но ей сразу многое не понравилось в этой поликлинике.

Не понравилось слишком старое здание, которому давно надо было хорошего ремонта, а временный уже не помогал.

Не понравилось то, что у врачей и даже у самой заведующей были усталые и равнодушные лица; и даже во время работы у них был такой вид, как будто не они лечили других, а им самим все время дергали зубы. На совещаниях тоже было скучно, и казалось, что кроме того, что говорили вслух, все хотели еще сказать: мы сами знаем, насколько плохо идут наши дела, но видим в этом не собственную вину, а просто неумолимый перст судьбы…

Но в то же время очень многое Наде нравилось. Прежде всего то, что поликлиника была детская — та работа, которую она для себя хотела. Сюда приходил лечиться смешной и непоседливый народ, и среди него всегда чувствуешь себя, как в стране лилипутов. Стены были расписаны детскими сказками, и дети относились к ним очень серьезно, воспринимали как настоящее и живое. Обычно у кабинетов врачей, сохраняя очередь, сидели бабушки и матери, а дети ходили и смотрели сказки. Сами дети делились на две категории: ребенок мог быть «организованный» — из детского сада или младших классов школы — или «неорганизованный», который никуда еще не ходит и живет просто дома с бабушкой. «Организованные» были бойкими и послушными — они сами показывали язык, давали себя осмотреть и были очень довольны своей самостоятельностью. «Неорганизованные» часто боялись войти к врачу и капризничали, начиная орать прежде, чем до них дотронешься. Для таких в столе надо было иметь конфеты или приходилось дать им повертеть фонендоскоп, с риском совсем остаться без него.

Кроме конфет, скрывая от всех, как обычно это делают молодые врачи, Надя держала в столе учебники, куда приходилось украдкой заглядывать, чтобы убедиться, что непонятные случаи совершенно в учебнике не описаны. Тогда она прибегала к консультации других врачей, даже сама не зная, что именно из-за своей нерешительности, часто консультируясь, молодой врач делает меньше ошибок, чем другие.

День проходил незаметно, потому что дети были очень разнообразны и скучать не давали. Иногда на осмотр и прививки приходил целый детский сад или класс младших школьников, и тогда какой-нибудь мальчишка, без приглашения, бойко заглядывал в кабинет и задавал главный вопрос:

— Тетя, а ты колоть будешь?

Но Надя тоже была хитрая. Она говорила, что не будет. Она знала, что колоть придется не ей, а сестре. Сама она должна пользоваться у них авторитетом. Работа с детьми имела свои особенности, требовала привычки и умения, и все это было очень интересно.