Крыло Королевы

Сейчас не время разбираться, хоть мы и ждём пока остальных. Ещё бы не хватало сейчас потеряться. Время мучительно тянется, пока мы бездействуем. Никто ничего не говорит. Здесь не о чем разговаривать. Кажется, что проходит целая вечность — время, которого у Кона нет.

***

Моя так называемая армия прибывает спустя несколько часов. Джондар настроен решительно, непреклонно, но я понимаю, что другие заметно колеблются. Нервничают, разумеется. За последнее время они научились бороться за выживание, добывать продовольствие, привыкли к засадам и партизанским вылазкам. Но нападение, пускай даже неожиданное для врага, — это совсем другое дело. Они проделали долгий путь во тьме, чтобы прийти к неизвестности. И всё, что у них есть в конце, это я. Моё присутствие поднимает боевой дух — я вижу, как озаряются их лица, — но не у всех.

— Ты должна сказать что-нибудь, — подсказывает Том.

О нет. Только не это. Но он прав. Кто-то должен.

Я стою с открытым ртом. Мой отец знал бы, что нужно сказать, естественно. Что-нибудь волнующее и ободряющее. Это то, чего они ждут. Но как подобрать слова? Что я могу им сказать?

С другой стороны, когда у моего отца было время на вдохновляющие речи?

— Не думаю, что это поможет, — отвечаю Тому. — Я скорее напугаю их.

Джондар делает шаг вперёд к перешёптывающейся толпе. Его голос заполняет пространство, сильный и уверенный. Голос, который они знают и которому доверяют. Но что ещё лучше, это голос одного из них. Брата Матильды. Ну конечно, именно он должен обратиться сейчас к ним.

— Вы все знаете, зачем мы здесь. Мы собираемся найти нашего антейма и вернуть его. Или так, или умереть, пытаясь. Потому что без него что будет с Антеесом? Он часть нашей земли, часть нашей души, часть каждого из нас. Беленгария и вейрианцы готовы нам помочь, но сделать это должны мы, антейцы.

Я оглядываюсь на Тома, он улыбается до ушей, не сводя глаз с принца. Затем смотрю на Петру, она кивает мне.

— Вот видишь? — Ренна хихикает в моей голове. — Достаточно самых простых слов, если дело благое.

Или если люди хотят в это верить.

Прямо сейчас я, как никто, хочу верить в эти слова. Джондар переводит взгляд на меня и смотрит выжидающе. Никогда не думала, что буду так благодарна ему за то, что он есть, как сейчас.

— Бел? — бормочет он. И я понимаю, что должна что-то сказать.

«Тебе лучше не давать выступать с речами, да?» — недавно пошутила Петра. Если бы только у меня был такой вариант…

— Мы делаем это не ради себя. А ради Антееса. Ради Кона. Сейчас или никогда. Я не вернусь без него, — мой взгляд скользит по лицам в толпе, все до единого смотрят вверх на меня. Слова в моей голове иссякли, и я не знаю, что ещё можно сказать. А может, и не нужно? В конце концов Джондар уже всё сказал. Надеюсь, они и без слов понимают, что я сделаю всё возможное, чтобы спасти Кона. Чтобы освободить народ Антееса. — Вперёд.

Я развернулась к туннелям, ведущим в Лимасилл, зная, что остальные последуют за мной. Я только надеюсь, что поступаю правильно и не веду их всех на верную смерть. Выход только один, и до столицы нам идти ещё несколько часов. Вот что, наверное, мне стоило сказать. Но у меня ещё и язык заплетается.

Кажется, что темнота вокруг вот-вот поглотит нас. И через несколько мгновений так и происходит.

***

Под землёй все звуки слышатся по-другому. Всё воспринимается иначе, даже наши страхи. Здесь совсем не так, как в главном подземном городе, и только спустя некоторое время я понимаю почему. В стены вставлены хрустальные панели, гладкие и отполированные, прямо как в покоях Рондета. Их так много. Бесконечное количество.

Но все они тёмные и безжизненные. Пустые. Холодок пробегает вниз по позвоночнику. Подумать только, сколько же здесь было коренных антейцев. Когда-то давно, много лет назад. И что же случилось? Куда они все делись?

— Ренна? — шепчу я, чтобы никто больше не услышал. — Что это за место?

Но Ренна не отвечает. Она молчит, и только эхо скорби витает в воздухе. Они бродят по катакомбам, где погребены их давно скончавшиеся предки. Их больше нет.

Наши шаги отдаются эхом позади и впереди, отражаясь от стен туннеля и высоких купольных сводов, оставляя угнетающую тишину, но мы продолжаем идти. Ещё одни ворота открываются при нашем приближении — Ренна заранее предугадала мою просьбу.

Какое облегчение знать, что она всё ещё со мной, пускай даже и безмолвная, как все эти могилы.

Свет над головой становится ярче, бледная луна освещает опаловые стены, проникая через глубины садов в самое сердце Лимасилла. Потайной вход. Никто не искал его здесь. Его скрыли уцелевшие от огня растения, или, возможно, гравианцы просто прошли мимо старых руин. Беседок, например, или ещё чего-то, что они сочли бесполезным. Раньше, вплоть до этого самого момента, здесь был тупик.

Я подаю знак сохранять тишину — излишний, на самом деле, поскольку все и так молчат, — и мы выбираемся на поверхность, скрываясь среди листвы, выжидая.