Крымские караимы. Происхождение, этнокультура, история

Последующие ориенталисты уже считают крымских и происходящих от них литовских караимов не иначе, как народом тюркского происхождения. Так, проф. В. Д. Смирнов, историк Крыма, неоднократно высказываясь в том же смысле, в самое последнее время, говоря об известной крепости Чуфт Кале, заключает: караимы, остаток некогда господствовавшего в Крыму целого народа хазар, вытесненного оттуда другою, хотя и родственной тюркской народностью, основались в своем старинном укреплении Чуфт Кале [20]. В самое последнее время, известный польский ученый академик Тадеуш Ковальский в энциклопедии “Swiat i Zycie” поместил статью “Tatarzy”. В подотделе “Karaimi”, подводя итог своим многолетним исследованиям вопроса о караимах, он заявляет, что несведущие совершенно неправильно причисляют караимов к евреям, от которых они отличаются верой, языком и происхождением [21].

Если оставим в стороне многих других историков и филологов-ориенталистов, которые на основании исторических и языковых данных уже давно указали на тюркское происхождение караимов, то увидим, что к этому имеются и многие другие доказательства. Так, профессор истории искусств при Виленском Университете М. Морелевский на основании исследования геометрических орнаментов на полотенцах и других ручных тканях, на вышивках золотом и праздничных хлебных лепешках караимских женщин в Крыму, путем систематического сопоставления и сравнения их с таковыми же произведениями других народностей, уже в этом отношении изученных, также устанавливает в заключение тюркское происхождение караимов [22].

VII

Коснемся теперь других отличительных признаков караимов. Представляют интерес неизвестные в литературе легенды, предания, сказки, пословицы, поговорки, песни и даже домашний быт караимов. В их сказках и героических песнях — дестан прославляются богатыри, носящие старотюркские имена, говорится о прославленных воинах, о семиглавых чудовищах, также носящих старотюркские названия.

Господствующая фабула караимских сказок почти тождественна таковым у турок и татар. Героем сказок является сын ханский, отыскивающий царевну необыкновенной красоты или другую девицу, лицо которой сравнивается с луной и притом в четырнадцатую ночь месяца, т.е. с полнолунием (отсюда и распространенное у караимов женское имя — Айтолу, т.е. полная луна). Брови этой красавицы сравниваются с луком, ресницы со стрелами, щеки - с персиком, губы с черешней, стан — с гибким кипарисом и т.д. Или наоборот, героем сказок является сын бедняка, отличающийся признанной храбростью, отыскивающий богатый клад или тоже красавицу, охраняемую семиглавым драконом — ермавуз. Герой храбро подходит к извергающему огонь чудовищу и отсекает ему шесть голов, после чего обезвреженный дракон умоляет не мучить его и отсечь седьмую голову... Путь героя к замку красавицы или пещере с кладом лежит через горы, долы, горные потоки или через моря. Идут или едут на быстроходных аргамаках, иногда не только скачущих по земле, но и летающих в поднебесье. Попадается в сказках и описание горемыки-неудачника, который, идучи сорок дней и ночей, обернувшись, видит, что он прошел пространство величиною не более ячменного зерна... Любопытны и присказки длинные, предлинные и рифмованные, подчас трудно поддающиеся переводу на другие языки [23].

Переходя к быту и обычаям караимов, интересно отметить, что сохранилось любопытное описание свадеб, происходивших во времена ханов в упоминавшейся нами караимской крепости Чуфт Кале, со всеми подробностями тех обрядов и обычаев, долго и строго соблюдавшихся у караимов, которые любят уверять, что обычаи составляют половину веры — “адат диннин ярысыдыр” — говорят они. Впервые эти обряды и обычаи собрал и записал небезызвестный и довольно либеральный для своего времени настоятель кенасы в Чуфт Кале С. Бейм по поручению Русского Географического Общества, членом которого он состоял, и впоследствии и напечатал [24]. Видим там описание ночной скачки всадников, бешено летящих вверх по дороге в крепость, освещенную светом факелов; загораживание пути с целью заставить жениха откупиться, на что возмущенная свита открывает стрельбу из пистолетов при бое больших турецких барабанов, бряцании бубна и звуках зурны; повествуется также о купании в бане жениха, торжественном бритье его головы и пр. Интересные описания для пытливого этнографа.

Что касается стрельбы во время свадеб, то старый обычай этот сплошь да рядом бытовал у тюркских народностей даже самых отдаленных стран. Так, это отмечено у афганских тюрков. В описании такой свадьбы говорится: “стрельба из ружей — старинный обычай, напоминающий время, когда мужчина с помощью своих друзей добывал себе жену силой и хитростью, увозил .ее на своем седле и отбивался от преследовавших родственников невесты” [25].