Крымские караимы

По сохранившимся воспоминаниям, в Евпатории «татары жили совершенно обособленной жизнью и со времени присоединения Крыма нисколько не сблизились с русскими. Большая часть татар представляла из себя бедноту, живущую исключительно физическим трудом, но каждый из них имел свою лачугу, свою работу и строго держался своих единоверцев. Все они, за очень малым исключением, говорили только на своем родном языке и поэтому всем, кто желал изъясняться с ними без помощи переводчиков, надо было изучать татарский язык. Изучение татарского языка охватило всех, так что, в конце концов, и русский, и грек, и еврей, и караим все говорили по-татарски. Татарский язык приобрел право гражданства, стал господствующим, стал своего рода международным в Евпатории, ему не изменяли даже на общественных собраниях.

Остальные 300 жителей не представляли из себя, как татары, сплоченной масс, а разбивались или по национальностям, и ли по роду занятий на мелкие кружки.

Греки, по преимуществу баркасники, держались своего общества; они хорошо сохранили свои национальные черты и родной язык. Караимы, солепромышленники и более крупные торговцы, также держались твердо своего общества. Где же были русские? Сколько было их? Русских в Евпатории было менее всех других. Главным образом это были чиновники, судьбой занесенные сюда» [45, С. 17]. Я не соглашусь с автором в той части, что караимы выучили татарский язык, это был их родной язык!

В 1783 году Крым вошел в состав Российской империи, а уже в 1785 году появился документ «Грамота на права и выгоды городам Российской империи». В соответствии с ней население городов, в том числе и Евпатории, подразделялось на 6 разрядов:

1. Обыватели, которые являются домовладельцами или землевладельцами.

2. Купцы 1, 2, 3-й гильдий.

3. Цеховые ремесленники.

4. Купцы русские и иностранные, связанные с городом какой-либо собственностью или деятельностью.

5. Именитые граждане – банкиры, оптовые торговцы, выборные должностные лица, ученые, лица свободных профессий.

6. Мещане.

Первое упоминание о моих предках относится относится к оставлению Кале и переезда в Кезлев.

«Жительствующие Таврической Губернии в Городе Евпатории Бахчисарайские Купцы и Мещане от 35-ти семейств в 98-ми мужеского пола душ, переселившиеся из Бахчисарайского Кале в Город Евпаторию, 1811 г. [5].

Сообщено о нём так: Садук Ильевич Габай Туршу 72 года и его сын Ильяго 34 года.

Его брат Сима Ильич Туршу 69 лет и его сыновья Мортхай – 27 лет, Ифраим – 22 года, Ильяго – 13 лет, Исак – 11 лет.

Следующая информация касается 1821 года, где как казначей Евпаторийской городской думы, упоминается Илья Садукович Туршу.

К сожалению, в период Крымской войны, довоенный городской архив оказался утрачен и потому фамилии городских голов, гласных (аналог современных депутатов), да и просто избирателей, известны только начиная с 1853 года.

Так, в числе гласных городской управы предыдущего созыва упоминаются Шолема Ильич Туршу и его братья Иосиф и Садук Туршу.

Иосиф должен был работать в квартирной комиссии, но от принятия присяги почему-то отказался, или как было написано «подал отзыв».

Удалось найти акт проверки торговых лавок Евпатории. Датирован он 1 февраля 1854 года. Среди трех десятков купцов упоминалась «вдова купца 3-й гильдии купчиха Беруха Туршу». Указывалось, что владела она тремя лавками, торгующими красным товаром, замечаний не имеет».

Первоначально, я подумал, что «красный товар» – своеобразный чиновничий штамп, что-то типа «товар доброкачественный», но заглянув в словарь Даля, удивился. «Красный товар» – текстиль, ткани, мануфактура.

Беруха Вениаминовна Туршу была женой нашего пращура Ильи Садуковича Туршу. 1780 года рождения и, как мы теперь знаем, здравствовала и в 1854 году.

Среди немногочисленной информации об Илья Садуковиче сохранилась запись о том, что в сентябре 1836 года у некоего Фенерли, купец 3-й гильдии Илья Туршу купил имение при деревне Кудайгул[4], а также прилежащие земли, примерно 2650 десятин земли. Фактически его владения распространялись и на земли села Когенеш[5], охватывая огромную территорию [16, л. 9].

Его жена Беруха Туршу, которую я буду именовать бабушка Вера – как мы уже знаема тезка родоначальнице всех Туршу. Почему я назвал ее не Беруха, а Вера? Дело в том, что в нашем роду почему-то всегда в ходу были два имени: домашнее и официальное. Мою бабушку официально называли Эстер, но сестра и брат звали Стирой. Ее сестру Бубюш мы почему-то называли – тетя Бица. Бабушка много рассказывала мне о своей сестре Беруха, которую по-домашнему называли Вера… Вот почему не Беруха, а Вера!

Как мы теперь знаем, после смерти мужа, которому к 1854 году было бы «только за 70», она взяла на себя управление семейным бизнесом и, судя по тому, чего в самом скором будущем достигли ее сыновья, справилась с этим блестяще.

Как это часто бывает, история одной, конкретно взятой семьи, переходит в историю Отечества. Мы прервем свой рассказ о Туршу и обратимся к событиям Крымской войны.