Крымский излом: Крымский излом. Прорыв на Донбасс. Ветер с востока

Ни мы, ни они не намерены допустить повторения той истории. Это наши люди, товарищ Коновалов, на сто пятьдесят процентов наши. В отличие от некоторых, которые только прикидываются нашими товарищами, а на самом деле в любой момент готовы ударить нам в спину.

А потом нам стало не до разговоров: отпущенное ультиматумом время истекло. Орудия «Парижской Коммуны», «Молотова», «Красного Крыма», «Ташкента» издали громовой рев. Ликвидация Ялтинской группировки немецких войск началась.

Первый залп своими чемоданами «Парижская Коммуна» сделала по отелю «Бристоль», в котором, по данным нашей разведки, располагался штаб 72-й пехотной дивизии. Ее командир, сумевший вывести дивизию в относительном порядке от Балаклавы, собрал вокруг себя разрозненные немецкие и румынские части и организовал бешеное сопротивление нашим войскам. По словам адмирала Кузнецова, именно там расположена радиостанция, которая уже второй час призывает на наши головы кары земные и небесные – то есть самолеты люфтваффе.

Только вот эта крылатая саранча, которая уже принесла столько бед нашей армии и флоту, сегодня не прилетит, потому что авиация потомков с авианосца имени нашего наркома – да-да, знаем мы и такую интересную подробность – сегодня ночью опять сделала им больно прямо на аэродромах.

Ну, это прямо праздник какой-то – ни один наш корабль на этой войне не погиб в честном морском бою или от огня вражеской артиллерии. Все, исключительно все потоплены фашистской авиацией.

А вот сегодня на отчаянные вопли германских пехотных командиров просто некому прилетать. Так вот, после первого же залпа «Парижской Коммуны» по «Бристолю» эта радиостанция навсегда заткнулась и перестала засорять эфир своими истошными воплями.

Наши снаряды рвутся и на набережной, и в глубине прибрежной полосы, на южнобережной дороге. Крейсер потомков «Москва» поднял в воздух винтокрылый аппарат, именуемый вертолетом, который корректирует огонь нашей артиллерии. Оттуда, примерно с километровой высоты, вся немецкая оборона как на ладони. А у немцев нет средств ни чтобы сбить его, ни чтобы прогнать.

Хотя, честно говоря, жутко вот так стоять и вести огонь по вражеским позициям среди бела дня на виду у всех. Один раз, под Одессой, такая история для нашего «Ташкента» чуть не закончилась очень плохо. Но у нас есть приказ, и мы его выполняем.

В трех кабельтовых слева по борту от нас морские волны качают корабль, который потомки называют эсминцем. Он не ведет огня. Как сказал Николай Герасимович, товарищ Сталин прямым приказом запретил потомкам расходовать боекомплект. Открытие огня допускается только по его прямому приказу или для самообороны.

Сейчас, когда на траверзе Ялты собрался весь цвет Черноморского флота, четыре 130-мм ствола «Ушакова» и два «Москвы» совершенно ни на что не влияют. Это у них двоих, как у одного «Ташкента». Правда, наш нарком сумел развеять мои предубеждения одной фразой. Николай Герасимович каждую свободную минуту отдает изучению кораблей потомков и сейчас просто набит цифрами, как какой-нибудь бухгалтер. Оказывается, скорострельность на ствол у этих башенных установок АК-130 составляет сорок пять выстрелов в минуту. Особенности охлаждения стволов позволяют расстрелять все пятьсот снарядов на ствол одной очередью длиною одиннадцать минут. Хотел бы я когда-нибудь посмотреть на такое море огня. При таких характеристиках этим орудиям требуется целая прорва боеприпасов.

Но сейчас мы справляемся и без прямой помощи кораблей под Андреевским флагом. Чемоданы «Парижской коммуны» творят чудеса. Крейсер «Молотов» тоже не отстает. На пляжах, где все серо от немецкой пехоты, настоящая бойня.

Еще в первые минуты обстрела наши морские охотники с авангардными группами десанта на борту осиным роем устремились к берегу, что заставило немецкую пехоту выйти из укрытий и занять свои места в траншеях и пулеметных гнездах, устроенных прямо на пляже. Но «москитный флот» десант высаживать не стал. На полном ходу он совершил циркуляцию и вернулся под защиту больших кораблей. Зато те несколько уцелевших немецких батарей, что открыли огонь по охотникам и мотоботам, в свою очередь попали под огненный каток с «Молотова» и «Парижской Коммуны». Ну, а что стало на открытых пляжах с немецкой пехотой – это просто жуть!

Совершив в море широкую циркуляцию, «москитный флот» вернулся к берегу минут через пятнадцать. Только теперь его настоящей целью были не пляжи в курортной зоне, а мол-волнолом в центре города, рядом с той самой гостиницей «Бристоль», и прибрежное село Отрадное.

Несколько десятков маленьких суденышек сбросили десант прямо на бетонные набережные, и на берегу завязался бой. Кроме управления огнем своего лидера я успеваю видеть всю панораму боя – завершающего сражения Крымской наступательной операции.

Рядом со мной ровно тем же самым занимаются, находясь на положении наполовину командующих, наполовину зрителей, товарищ Кузнецов и товарищ Берия.