Ксерокопия Египта

– Вообще-то, это скорее тур, чем прогулка, – ответил Рахат, перебирающий кипу бумажек. С лестницы он не свалился только чудом. – А вообще, я просто готовил важные документы.

– Ну, благо, вы хотя бы пришли. А то я уж решил, что ночные экскурсии все-таки не такая реальная вещь.

Турагент спустился, присел рядом с Греционом и, наконец-то собрав бумаги в более-менее аккуратную кучу, надел феску.

Теперь Рахат был похож на заклинателя змей, только вот вместо рептилий были усы, которые дергались и извивались так же хаотично. Змейки в шевелюре Горгоны и то были поспокойнее.

– Теперь я просто хочу, чтобы вы посмотрели несколько бумаг, – турагент провел рукой над листочками. – Это чрезвычайно важно! Ночные туры только-только начинают набирать популярность, и…

Психовский порылся по карманам, выудил ручку и машинально расписался, даже не глядя на документы.

– Ну, теперь-то мы можем начинать? – фитиль терпения Психовского догорал, а воск предвкушения с шипением капал вниз.

– М, – пришел в себя Рахат, – конечно! Вы все с собой взяли?

Турагент неуклюже запихнул документы в небольшую сумку через плечо, после чего сбегал к ресепшну и вернулся уже без сумки.

– Тогда, пойдемте, все готово.

Будь Грецион не столь разгоряченным в душе из-за предстоящей прогулки, он бы обязательно обратил внимание на последние слова Рахата – ну, по крайней мере, на формулировку предложения.

А будь Рахат менее сообразительным турагентом, он бы не умолчал об одной маленькой детальке.

Точного местоположения гробницы гид не знал.

Если какого-нибудь художника попросили бы изобразить прохладную, ночную пустыню так, чтобы это стало понятно при одном лишь взгляде на картину, то он, вероятно, воспользовался бы новомодной компьютерной графикой и всякими эффектами 7D. Другой же – тот, кто больше всего на свете ценит реальные краски и реальный холст – пошел бы классическим путем, и накалякал бы небольшие завитушки, скорее всего – белые или голубые, показав тем самым потоки прохладного воздуха…

На самом деле, прохлада висела в воздухе, как дух неупокоенного – погода стала намного приятнее для всех живых существ, и температура сбавила обороты. Теперь стояла не жарища, и даже не жарень, и уж точно не пекло – теперь пустыня оказалась во власти тепла. Хотя, тут с какой стороны посмотреть – для самой пустыни двадцать градусов цельсия были очень холодной погодой, хоть снег падай.

Психовский даже расстегнул толстовку и яростно, всеми органами тела проклинал песок, Рахата и кроссовки, которые он не сменил. Теперь ноги чувствовали себя как растения в горшках.

– Я думал, мы поедем туда! – развел руками Грецион, и голос его тонкой пленкой лег на барханы. – Ну, как это обычно бывает – на джипе или на чем еще там.

– О, нет, зачем такая морока – здесь не так уж далеко, – Рахат не испытывал проблем с обувью.

– Не так уж далеко – это, в вашем понимании, сколько? Потому что я не вижу ни одного здания в поле зрения, а мы идем уже минут сорок! – Психовский остановился и, вставая поочередно то на одну, то на другую ногу, снял кроссовки и высыпал их содержимое. Вниз заструились песочные водопадики искусственного происхождения. – Мы хотя бы могли воспользоваться верблюдами…

– Ох, вы что, какие верблюды! Мы же с вами не в кино… – турагент увильнул от ответа на первый вопрос своего спутника так же ловко, как такса залезает в лисью нору.

– И еще раз – не так далеко, это как далеко? – профессор был тоже не лыком шит.

Рахат остановился и огляделся вокруг. Ночной горизонт сиял чистотой как белье, только что забранное из химчистки. Вокруг не было видно ничего, кроме барханов и бескрайнего неба.

Ситуация сложилась не самая приятная, и усы турагента поняли это раньше, чем мозг, отчего сделали какой-то непонятный финт, смысл которого могли понять разве только другие усы.

Рахат принялся думать – мысли падали в голову раскаленными угольками, которые тут же нужно было кидать в сторону Грециона.

– Ну, – полетел первый уголек, ошпаривший доверие Психовского, – как бы вам так правильно сказать…

– Лучше сказать, как есть.

– Ммм, дело в том, что…

– Ну?

– Я не знаю, где находится эта гробница. Ну, точнее, догадываюсь, но точных координат не знаю. Она же недавно появилась из песков! – начался целый град из слов-угольков, которые обжигали рот Рахата и тот тараторил, как умалишённый.

Психовский тяжело вздохнул – так же наверняка вздыхали Атланты, державшие небосвод. Рахат продолжал что-то говорить, но его фразы стали настолько несвязанными, что Грецион перестал понимать турагента. Профессор поймал себя на мысли, что даже ответы студентов по сравнению с лепетом гида – это научные тексты.

– Хорошо, хорошо, только успокойтесь, – еще раз вздохнул Грецион. – По крайней мере, я знаю, что это хотя бы не надувательство, и гробница действительно появилась в пустыне…

Психовский на мгновение замолчал и в упор глянул на турагента.

– Конечно, конечно! И Сирануш это тоже почувствовала! Просто я не знаю точно, куда идти!

– Почувствовала, говоришь? Интересная эта ваша Сирануш…