Ксерокопия Египта

В песке копошился скарабей – и не то чтобы какой-то особенный. Не было на нем никаких таинственных отметин, он не собирался кусать человека, не разговаривал. Впрочем, он не делал ничего, что не делает нормальный, адекватный жук – но Психовский почему-то впился в него взглядом, наблюдая, как тот неумело проползает под его ногами, а потом вновь зарывается под пустынное одеяло и ползет в противоположном направлении.

Только когда скарабей окончательно скрылся, Психовский разогнулся и тут же принялся чесать бороду.

– Все точно хорошо? – еще раз уточнил Рахат.

– А? – Грецион уже успел вытащить из кармана тюбик с кремом и принялся натирать бороду. – А, да. Все нормально, просто кожа зудит – к климату еще не привык…

– Ну, я… – прежде, чем открыть рот, гид взвесил необходимость следующий фразы, – имел в виду, все ли в порядке с вами? Вы как-то странно согнулись. Может, вернемся обратно?

Возвращаться гид особо не хотел – но эту фразу пришлось произнести. Нельзя сказать, что Рахат прислушивался к каким-либо моральным кодексам для гидов. Просто он хотел довести дело до конца, ведь оно сулило райское будущее.

– Ну, если вы найдете это самое обратно, – усмехнулся профессор. – Или с обратно у нас дела так же, как и с рядом? В любом случае, со мной все хорошо – просто я засмотрелся на скарабея.

– Вы не говорили, что вы – профессор зоолог! – звездный свет тут же хищно блеснул в глазах Рахата. – Я бы мог организовать вам тур к чуду местной фауны, вы просто…

– Нет, я не зоолог, – отмахнулся Психовский. – Просто ваша бабушка Сирануш говорила что-то про жуков.

– А, припоминаю. Мне она что-то такое тоже говорила…

– Самое забавное, – Грецион повернулся вокруг своей оси, и будь его глаза камерой, вышла бы неплохая панорама. Первое место на конкурсе фотографий «Пустыня и больше ничего» она бы точно заняла, – что этот жук полз в обратную сторону. А Сирануш как раз говорила, что скарабеи бегут от гробницы.

– А вам не кажется, что он мог просто ползти в другую сторону? Ну, если не придумывать ничего мистического. А то так можно считать, что каждый второй человек, идущий в противоположную сторону, бежит от чего-то оккультного.

– Я говорил Сирануш, что это может быть обычная радиация. Древние египтяне… народ интересный. В любом случае, – Психовский зашагал, – у нас есть еще варианты?

– Но звезды…

– Жукам я доверяю больше. Они хотя бы здесь, на земле, под ногами. Видят и слышат. А что – звезды…

Турагент только вздохнул и поспешил за профессором, превратившись из ведущего в ведомого – ну, в реалиях этого маленького путешествия по пустыне.

– У вас ус дернулся, – вдруг сказал Психовский. – Притом сильно.

Рахат схватился за веником торчащие усища.

– Это нервное, простите.

Такими же маленькими, как скарабеи, казались жителям далеких звезд Грецион и Рахат, в ночном бархате шагающие невесть куда. Если, конечно же, на этих звездах кто-то живет – жилплощадь, надо сказать, не самая удачная. Но если кто-то и наблюдал за пустыней через телескоп, то этот кто-то точно бы посчитал жучков-людей глупыми. В отличие от еще более мелких созданий, эти, вроде как с большим и работающим мозгам, шли туда, откуда стоило уходить.

Но интерес, научный и туристический, магнитом тянул обоих путников к гробнице. А осознание того, что каждый из них первым увидит чудо древней архитектуры, кнутом подстегивало идущих, не давая обращать внимание на такие мелочи как, например, незнание маршрута и местоположения гробницы.

Пока все складывалось хорошо – возможно, при другом развитии событий, Психовский и Рахат свернули бы не туда, или, например, решились бы все-таки повернуть назад. Другие оттиски вселенной наверняка косились на ту, которую мы приняли за реальность, и странно поглядывали на нее, перешептываясь – мол, вот как у этой идет все гладко, как у нее все по-другому. Но, делая это, они были не правы – что было гладко для них, было не гладко для нее, и наоборот.

В общем, диалог вселенных внутри мультивселенной пробовать переводить не стоит. Проще расшифровать древние скрижали на забытом языке, чем понять и объяснить болтовню вселенных.

А вот диалог Психовского и Рахата, которые наконец-то увидели на горизонте некую постройку, вполне себе можно перевести.

Небо как-то особо было увешано звездами вдали, словно кто-то повесил указательные стрелки над гробницей, горевшие яркими огнями. Пробираться через ворсы мохнатой пустынной ночи стало проще – все из-за того, что цель прогулки наконец-то стала видна. Все вокруг в принципе стало выглядеть слегка по-другому – будто рисунок порвали, но под ним оказался другой, еще более прекрасный.

– Поразительно! – развел руками Рахат, обгоняя своего спутника. – Мы все-таки дошли! Теперь уж, позвольте, на правах гида я доведу вас.

– Ладно уж, – Психовский снял желтую кепку, потрепал волосы и снова надел ее. – Думаю, теперь потеряться будет сложно.