Ксерокопия Египта

– А, вы про Эфу, – бывший страж Фараона может и молчал большую часть времени, но дураком уж точно не был. – Никакой особой магии – просто время, пойманное в зеркала. Мы научились этому… у тех, кто живет в стране, где заходит солнце. И где всегда горы…

Психовский тут же нарисовал в голове географическую карту, но вскоре понял, что это не помогает, и свернул ее в глобус. Шарик закрутился в голове, на нем красным замигали все возможные точки. Грецион открыл погреб забытой информации и чердак подсознательного, и вскоре шар снова развернулся в карту, на которой была очерчена лишь одна территория.

– Тибет? Я читал что-то подобное.

– Интересное вы дали название этой стране, – Икор грузно опустился рядом с Психовским. – Да, наш Фараон знал секреты их мудрецов…

Наступила неловкая пауза, перебиваемая журчанием тонких потоков воды.

– А в чем секрет формы? – выпалил вдруг Грецион, переключив тему. Он любил делать так и во время лекций – а студенты только догадывались, куда записывать новую информацию, и перед экзаменом лихорадочно листали тетради не понимая, что к какому билету относится.

– Что? – бывший страж Фараона нахмурил брови.

– Ну, – профессор поднял руку и напряг мышцы, решив перейти на язык жестов. – Я не для себя, так, для знакомых.

Икор понял. И рассмеялся.

– Вы говорили про магию – но, мне кажется, тут все дело не совсем в ней.

– Просто тренировки? – попытался угадать Грецион Психовский.

– Нет, это… Правильнее будет сказать, оплата труда. Позволите калю вашей крови?

Предложи Психовскому продать почку ради решение великой научной головоломки – он бы согласился. А капля крови – пущая ерунда.

Грецион кивнул и попытался слегка прокусить палец. Вышла не с первого раза.

Капля крови полетела вниз, но Икор подставил под нее руку. Субстанция впиталась в кожу, и мышц на теле стало чуточку больше.

– А вот это уже похоже на Ацтеков, – Грецион снова потянулся за блокнотом. – И кто же так платит за труд?

– Боги. Точнее, Бог.

– О. Наш такого обычно не предлагает.

– Наши тоже не предлагали. Я говорю о другом…

– Кхм, – откашлялась Эфа, заходя в зал. – Ну и долго вы тут торчать будете? Хотя, я бы оставила нашего гостя тут, а вот тебя бы с удовольствием забрала, Икор. В интимную обстановку. Но ты этого не любишь.

Девушка тяжело вздохнула и провела одной рукой по бедрам, о другой по лбу.

– Ох, горе мне, горе! Вы оба одержимы работой, а гости у нас слишком старые, – вздохнула Эфа. – В любом случае, Архимедон ждет всех. И хочет что-то ему показать.

Эфа ткнула пальцем в Психовского.

Почуяв, что сейчас можно будет откусить еще кусок от информационного пирога с начинкой из тайны с сахаром, Грецион подскочил и резво припустился вперед.

Почему-то профессор ожидал увидеть что-то особенное и шокирующее совей древностью, какую-нибудь машину судного дня тех времен, или посох, стреляющий аналогами лазеров. В общем, что-нибудь такое фантастическое, чтобы прямо глаза выкатились.

Но Психовский даже слегка приуныл, не увидев в центральном зале никаких изменений. Разве что из полок, вырезанных прямо в стенах, пропали некоторые сосуды и инструменты, похожие на хирургические. Но и в этом не было ничего восхитительного – все эти вещи просто были расставлены как надо. Часть кувшинов и сосудов покоилась на треугольном алтаре.

Архимедон, кстати, все же взял в руки посох – но вовсе не такой, который обычно ожидаешь увидеть в руках мумии-жреца. Эта была золотая и длинная палка, изрисованная теми же сюжетами, что и остальная гробница. Она даже не заканчивалась традиционным крестом-анкхом. И лазерами тоже не стреляла.

Заметив полную готовность к тому, непонятно чему, Грецион сказал:

– Все-таки, вы узнали, для чего… как вы там говорили, проснулись?

– Как мы вам уже и сказали, – Архимедон повернул в руках посох. – Для работы. И теперь мы знаем наверняка, что она нас ждет.

– До сих пор не могу понять, как вы занимаетесь… ну, тем, чем занимаетесь.

– И не поймете, – ответил Икор. – Мы сами понимаем… это… как-то подсознательно.

– И кого вы будете хоронить сейчас? – Психовский кругами заходил вокруг алтаря, словно бы превратившись в игрушечный поезд, который может ездить только по одному маршруту.

– А как вы думаете? Богов, конечно, – фыркнула Эфа, заглядывая в сосуды и расставляя их в каком-то лишь ей ведомом порядке.

– Точнее, одного, – поправил ее Архимедон. – Я видел.

Он помолчал, переведя свой взгляд на профессора. Батарейка в Психовском все еще не села, и он продолжал разглядывать алтарь, сосуды и инструменты. Даже никак не отреагировал на слова жреца.

Архимедон посчитал это странным.

– Вы верите в своего бога, господин Психовский?

Грецион остановился и повернул голову, пожалев, что не родился совой – сейчас профессор был готов, чтобы его шея крутилась на триста шестьдесят градусов.