Кстати о любви (СИ)

- Будем считать, что я под вашим присмотром?

- Бууудем, - протянул Озерецкий, повертел головой в поисках официантов и

вернулся взглядом к сестре. – Тебе горючего заморского или родного?

- Ну вот приятно разговаривать с человеком, который понимает. И никаких

оливок! Лимон.

- Значит, заморского.

За последнюю реплику ему был послан воздушный поцелуй и улыбка.

После чего Росомаха развернулась к танцполу и, буквально пританцовывая

на ходу, направилась в толпу.

- Со стрессоустойчивостью у нее так себе, - наконец, позволила себе

сделать замечание Пэм.

- Что есть, то есть, - хмуро согласился Антон. Но стряхнув озабоченность, живо спросил: - Танцевать хочешь?

- В последнее время с твоими съемками я хочу только отоспаться. Мне

тоже заморского. Только не термоядерного. А то точно отключусь.

- Так удобный диван, - захохотал Тоха. – Тут и поспим, пока Руська с ума

сходит.

Руська действительно сходила с ума. Невыносимость тишины вокруг

убивала ее. Бездействие – убивало ее. Каждая секунда времени, проведенного внутри себя, – убивала ее. Но больше всего пугало то, что

выбираться из этого оказалось почти невозможно. И она готова была

делать все что угодно, лишь бы пространство вокруг, толща молекул, из

которых состоит воздух, наполнилась звуками внешнего мира. Чтобы они

пробились к ней, наконец! Освободив. Просто освободив.

Вокруг были запахи. Духи, кальян, алкоголь, табак, мускус. И ритмично

двигающиеся под музыку тела вызывали и в ней желание двигаться. Стоять

на месте тоже нельзя. Она не видела лиц людей вокруг. Их выхватывали

яркие лучи диско-шаров. И мелькали они совсем рядом, но она их не

видела. Мозг почти не участвовал в том, что делали руки, ноги, бедра.

Мотающаяся из стороны в сторону голова с развевающимися волосами, бившими по шее и по щекам, липнувшими к губам.

Слышала свой голос, выкрикивающий припев песни – слова нанизывались

на память и при отключенной голове. Сама не знала, как оказалась где-то

почти в центре. И понимала, что несмолкающий шум сменил тишину. Этим

шумом она выкорчевывала из себя боль, вновь свалившуюся на нее в этот

день. Свалившуюся с еще большей силой, почти погребая под собой.

Откуда-то взялся парень перед ней, молоденький, младше ее, с дурацким

мелированием и густой челкой. И его светлая рубашка расцвечивалась

яркими пятнами, от которых у нее почти двоилось в глазах. Но танцевал

здорово, придерживая ее за талию. Росомаха рассмеялась, когда он что-то

сказал ей – все равно ни слова по-немецки не поняла. И выкрикнула в

ответ заплетающимся языком:

- Get the fuck out of here!

И в следующее мгновение замерла – ясно и четко разглядев, как мимо них

с пацанёнком здоровый мужик, почти шкаф, тащит за руку к столикам

невысокую блондинку. Ярко накрашенную и едва стоящую на ногах.

И тут замелькало. «Мандарин». Дядя Паша, несущийся через танцпол. И

девушка в красном.

Алина Соловьева. Алина Соловьева – девушка в красном и владелица VIP-карты Сениного клуба! Сейчас в топике, расшитом серебристыми

пайетками, и узких брючках «под кожу». Пьяная. Здесь. В Вене.

Она!

Росомаха, не давая себе и секунды подумать, потому что остановиться –

означало снова оказаться в убийственной тишине, ломанулась следом, на

ходу отмахиваясь от что-то пытавшегося возражать или предлагать

тинэйджера.

Пола под ногами она не чувствовала. Неслась вперед, разыскивая глазами, куда именно делась только что мелькнувшая парочка. У росомах очень

острый нюх, зрение и слух, они идут по кровавому следу и доедают

останки животных, убитых медведями, рысями, волками. В то же время

они и сами могут напасть на оленя, косулю, кабаргу, лося, горного

барана.

Не брезгуют ничем. Но слишком многие вокруг ничем не брезгуют.

Возможно, пора бы и научиться, что важен результат, а не то, каким

образом результат достигнут. Каждый останется при своем в конечном

счете. Лукин – с интервью Озерецкого, с женой и ребенком. Она – с Алиной

Соловьевой, рюкзаком за плечами и ненавистью к засыпающим городам, в

которых нет ничего, кроме одиночества.

Парочка снова вынырнула из толпы. И Росомаха ломанулась следом.

Соловьева едва стояла на ногах.

- Ей плохо? – по-английски спросила Росомаха, едва оказалась рядом.

- Вот так таскай бл*дей на переговоры, - по-русски пробурчал себе под нос

мужик и ответил уже на важнейшем языке международных коммуникаций: -

Выпила лишнего!

На что Руслана широко улыбнулась и торжественно объявила:

- А я Руслана Росохай! Алина вам не рассказывала?

В конце концов, всегда можно сориентироваться по ситуации. Мало ли у

этой бухой Алины знакомых, о которых она даже на трезвую голову не

вспомнит?

Глава 6

E-mail от Памелы Ларс не заставил себя ждать и оказался более чем

лаконичным. Время и место проведения, список «запрещенных» вопросов, условия публикации… Лукин задержался лишь на главном: дата – чтобы

заказать билет. Потом трижды пробежал глазами по тексту – отсутствие