Кто бы мог подумать? А если это любовь, то…

Подручными средствами оказалось подсолнечное масло. Андрей обильно смочил ватный тампон маслом и плотно приложил к ягодице Кристиана. Мало того, что Кристиан страдал от унизительности своего положения перед соперником, так Андрей ещё все те двадцать минут, которые нужно было держать тампон, развлекал иностранцев ужасными происшествиями, связанными со здоровьем. Вплоть до летальных исходов. И начал свой рассказ с описания болезней, которыми может заразиться укушенный клещом человек. Испуганный Грегер записывал в своём дневнике: клещевой энцефалит, сыпной клещевой тиф, клещевой боррелиоз, геморрагическая лихорадка… Даже названия звучали устрашающе. А уж последствия этих болезней были просто ужасны! Потом пошли рассказы о службе в армии:

– Это что! Подумаешь клещ! Вот у меня в армии был случай: забросили нас в степь на учения, ночёвка в палатке, а ночью ударил мороз. Да такой, что у нас волосы примёрзли к дну палатки. А тут команда: «Подъём!» Мы как повскакивали, так у некоторых волосы на полу и остались. Да что волосы, некоторым швы пришлось накладывать, так деранулись. С тех пор у меня длиннее ёжика не растут…

– А откуда у меня любовь к водным походам рассказать? Из неё же, из армии родимой. Отрабатывали мы преодоление водных преград. Посадили нас на БТР, в одной руке весло, через одно плечо винтовка, через другое подсумок, второй рукой держусь за что-то. Что попалось под руку, за то и держусь. А БТР мотает из стороны в стороны, вот-вот под колеса упаду. Тут с соседнего БТРа старлей орёт: «Вперед! За родину! Урааааа!» И все начинают прыгать, а БТР даже не притормозил. Я прыгаю, отстегивается подсумок и бьет мне по морде, винтовка зацепилась за что-то и бьет меня прикладом под колено, я приземляюсь на карачки, и весло ударяет меня по башке. Очухиваюсь мордой в земле, наши уже все около реки, старшина голосит благим матом, мой экипаж пытается грести одним веслом, а лодка крутится на месте и тычется в разные стороны. Кое-как я до них доковылял, и мы так начали грести с нервяка, что пришли даже не в числе последних…

– А старшина у нас злой был, как чёрт. Знаете, что новичкам устраивал? Стоишь на посту ночью, дремется же, а он появляется из-за угла и начинает метать штык-ножи. Только уворачивайся, с поста же не сойдёшь…

Грегер не выдержал:

– Это возмутительно! Вы написали на него рапорт?

– Рапорт, – усмехнулся Андрей. – Себе дороже. Старшина в роте и бог, и отец. Да и не ранил он никого ни разу. Хотя, конечно, дело случая. Мог и убить ненароком.

– И что бы тогда было?

– Не знаю, – пожал плечами Андрей, – Только в Чеченскую моему другу его наука жизнь спасла. Так то!

Через двадцать минут всё равно пришлось звать Наташу. Клещ вышел из ранки, но ещё прочно держался своими клешнями. Андрей не смог подцепить его своими толстыми пальцами, а Грегер побоялся сделать что-то не так и нечаянно раздавить (по словам Андрея, яд клещей был смертелен!).

Наташа смело взялась за тельце паразита и тут же повернула его по часовой стрелке. Клещ остался в носовом платке, которым она обернула руку. Наташа деловито пересчитала его конечности, убедилась, что все они на месте и в ранке ничего не осталось. Смазала укус какой-то мазью и отдала тюбик Грегеру, который как зачарованный наблюдал за её ловкими движениями, наказав смазывать ранку три раза в день. «Спасатель», – прочёл Грегер название мази и тут же записал его в дневник. А клеща Наташа поместила в маленький флакончик из-под каких-то таблеток. Во флакончик кинула несколько травинок. Клеща надо было обязательно отдать на экспертизу живым.

– Да не дрейфь! – весело сказал Кристиану напоследок Андрей, хлопнув того по плечу, – Пару дней по-любому ещё протянешь! А там сдадим тебя на пару с Фёдором местным эскулапам!

Грегер был в панике. Если бы его мобильный не сел, он бы позвонил в Данию самой Королеве. Но ни у Грегера, ни у кого-либо другого из членов их группы, мобильники не работали. Никто по этому поводу не переживал. В том и прелесть похода, чтобы оторваться от цивилизации, и быть один на один только с природой. Не заморачиваться никакими проблемами, которые неизбежно, маленькие или большие, есть у каждого в семье или на работе. Только вот от себя самого не убежишь даже в походе…

Кристиан не узнавал сам себя. Куда подевалась его решительность, которую отмечали с детства? Куда испарилось его обаяние, безотказно действующее на любых девчонок? Кроме Ксюши, как оказалось. Как он превратился из весёлого, пожалуй, даже легкомысленного парня, в рефлексирующего меланхолика? Раньше ему хватало одного взгляда, чтобы понять – отвечает на его чувства девушка или нет. Отвечает – о,кей, отлично! Секс на раз-два, а там разберёмся. А, если не отвечает – то и ладно, другую найдём! А вот с любовью всё оказалось гораздо сложнее…