Кто бы мог подумать? А если это любовь, то…

Тут, к сжавшему кулаки Федору, присоединился Сашка с не менее агрессивным видом, и Андрей отступил:

– Да ладно вам, пацаны! Шучу!

И только тут до Грегера дошло, что состав Сашкиного экипажа сегодня не был обычным. Ведь Фёдор-то из экипажа Сергея. И Галя каждый день была в новом экипаже, а в Сашкином застряла. И, кстати, что-то её совсем не слышно. И не видно. Девчонки, вон они, суетятся с просушкой мокрой одежды, а её нет среди них.

После того, как справились с одеждой, девочки приступили к приготовлению обеда. График дежурств соблюдали только ребята, а девчонки уже давно готовили еду все вместе. Чик-чик-чик, быстренько всё нарезали, в воду покидали, помешали и готово. Дежурная отвечала только за соль и сахар, а то так можно и пять раз посолить, и ни разу.

Галя к обеду не вышла, ушла в лес и грузно осела на пеньке. Федор с Сашкой покружили около неё, но побеспокоить не решились.

Галя уже давно смирилась со своим весом. Уж сколько она предпринимала попыток похудеть, каких только диет не перепробовала. И голодала на воде, и бессолевой диетой давилась, и на кефире сидела, и калории подсчитывала – ничего не помогало. Словно в насмешку над её усилиями, тело продолжало раздаваться вширь. Только желудок себе посадила.

Но сегодняшнее происшествие выбило её из колеи. Особенно, когда в воду прыгнул Федор, и его перевязанная голова, как огромный поплавок, заколыхалась над поверхностью воды. Галя уже тогда чуть не расплакалась. А когда они добрались до стоянки, потихоньку от всех ушла в лес. И там уже дала волю слезам. Похоже, придётся ей завязывать с любимыми походами. Правильно сказал про неё Андрей – тридцать три несчастья. Ведь это из-за неё они вчера притащились последними, с огромным трудом преодолев большую воду. А сегодня, так и вообще – все лодки спокойно прошли по протоке, и только их, из-за неё, застряла. Прощай, любимые песни у костра! Прощай, весёлые игры! Прощай, мягкое скольжение лодки по серебристой воде!

Девчонки заметили отсутствие Гали на обеде, налили в её миску щедрую порцию наваристого борща и гурьбой отправились в лес по направлению, которое им указали Федор с Сашей.

Получилось только хуже. Галя уже не плакала, только обессилено сидела с опухшим от слёз лицом. Когда подошли девчонки, разрыдалась вновь. Успокоить её не получалось. Тогда Таня отправила девчонок назад, забрала у них Галину миску с борщом и осталась, усевшись напротив на поваленном дереве.

Какими уж словами она её уговорила, никто не знал, но к костру Таня вернулась с пустой миской, но без Гали. Татьяна же упросила Андрея остаться сегодня на ночь здесь. Андрей был недоволен незапланированной днёвкой и поставил вопрос на голосование, поскольку дальше всем, чтобы нагнать упущенное время, придётся упираться на вёслах с удвоенной силой. Все единодушно проголосовали «за».

Дальше жизнь лагеря потекла по обычному руслу. Ребята – за дровами, девчонки – ставить палатки, всем вместе – разбирать и растаскивать вещи.

В приготовлении ужина Галя уже участвовала наравне с остальными, только её веселого зычного голоса было не слышно. На ужин девчонки расстарались: к уже поднадоевшим макаронам с тушенкой настрогали из свежих овощей салат из всего, что было у них в запасе. Да и зачем овощам вянуть? Где-нибудь что-нибудь раздобудется по дороге.

Играть не стали. Как-то не было настроения. Олег предложил танцы. У него был небольшой плеер на батарейках, он врубил его на полную мощность и они танцевали, пока батарейки не сели. Сначала медленные танцы. По чесноку делили между собой девчонок, которых было в три раза меньше. Разница была даже ещё больше, поскольку Сашка с Федором никого из ребят не подпускали к Гале, приглашая её на танец в строгой очерёдности, друг за другом. Ксюша перетанцевала со всеми, и не по одному разу, кроме Андрея и Кристиана. Почему-то они её ни разу на танец не пригласили. И она их тоже не стала приглашать, когда объявили белый танец.

Вскоре медленные танцы надоели, да и алкоголь уже раскочегарил кровь, и Олег поставил диск с народными танцами. Там было всё вперемешку: и русская полька, и греческие сиртаки, и что-то то ли шотландское, то ли ирландское, и еврейская Хава-Нагива, и что-то ещё, неподдающееся определению. Грегер был удивлён. Русские с удовольствием танцевали любые танцы, создавалось впечатление, что они их знают все. Как-то не совмещались в его сознании растиражированный всей западной прессой русский шовинизм²⁶ с таким интернациональным поведением. Он решил над этим поразмыслить, когда в палатке доберётся до своего дневника.

Когда батарейки в плеере сели, дошло дело до гитары. Галя уже отошла от своих горестных размышлений, повеселела и пела вместе со всеми. Андрея потянуло на хулиганские песни с матом, но Наташа быстренько отобрала у него гитару.