Кто, если не я?

Я сдалась, потому что этот поганец мне выбора не оставил. Прямо как Олька. У них эта упертость в крови. Видно, от Магды.

– Дай денег! – завопила соплячка с порога.

– Привет! Как дела в школе?

– Нет времени. Я спешу, и мне нужны деньги.

Да, было заметно, что она спешит: помчалась к себе в комнату, копалась в шкафу так, что я в кухне слышала, как скрипят дверцы под ее напором. Через секунду хлопнула уже дверь ванной.

– Есть чем перекусить? – крикнула из-под душа.

– Суп и котлеты, – ответила я.

– Налей супа!

Я не спрашивала, куда она собралась. Я перестала задавать ей вопросы с тех пор, как она пошла в лицей. Сейчас она всегда возвращалась домой вовремя и трезвая. Во всяком случае, мне так казалось.

– Можешь подкинуть пару червонцев? Пожалуйста.

– Ты вчера свои карманные получила.

– Уже закончились, – ответила она, торопливо глотая помидорный суп.

– Уже?! – воскликнула я.

– Пожалуйста, – попросила она сладким голоском, делая умильные глаза. – Были кое-какие непредвиденные траты. Ну, пожалуйста. Только один раз.

– Какие траты?

– Такие! – возмутилась она, но через секунду добавила: – У подружки днюха была. Мы скинулись.

Издалека запахло брехней.

– Да? А у какой подружки? Что вы ей купили? – начала допытываться я, однако очередную ложь слышать не хотелось, потому добавила: – Сегодня дам, но в следующий раз попытайся уложиться в то, что есть.

– Спасибо! Люблю тебя! – крикнула она мне в ухо, чмокнула в щечку и выскочила из дома.

Я вздохнула и побрела в кухню, чтобы навести порядок после обеда.

Мне пришлось ей поверить, потому что иного выхода у меня не было. Больше всего мне не хотелось сейчас ругаться с Олей. За семестр оценки у нее были хорошие, я их своими глазами видела – она закончила первый год в лицее твердой хорошисткой. Я ею гордилась.

– Оля, хочу тебя похвалить!

– Ух ты, что-то новенькое.

– Моя панночка, ты хорошо училась в этом году. А требования в вашей школе высокие. Тебе нелегко, куча домашних обязанностей и старая тетка, которая не может тебе помочь…

– Зато не мешает! – перебила Оля.

– Пожалуйста, не перебивай. Я тебя не так часто хвалю.

– Золотые слова, тетя! Золотые слова! – прокряхтела она, прикидываясь старухой, и вытянула вперед трясущуюся руку с поднятым указательным пальцем.

Я выделила ей больше денег на каникулы. Она съездила в три лагеря, в том числе один заграничный. Мое финансовое положение было подорвано.

Олька жила своей жизнью. Ходила на всякие мероприятия, в кино, целыми днями где-то пропадала, но оценки у нее были хорошие.

– Не представляю себе, как тебе это удается! – однажды заявила я.

– Что, тетя? – спросила она невнятно, потому что как раз красила губы перед зеркалом в коридоре. Собиралась уходить.

– Целыми днями где-то шляешься, уроки не делаешь, а оценки у тебя хорошие.

– Так я способная! – промурлыкала она, и след простыл.

Чаще всего я видела ее только утром или когда она возвращалась из школы, но надолго она не задерживалась.

Глава 7

Входная дверь хлопнула так громко, что я проснулась, хоть и выпила перед сном таблетку. Лежала, прислушиваясь. До меня донесся чей-то голос, определенно женский, а потом опять какой-то треск или удар. Потом тишина. Ни скрипа двери в ванной, никакого движения в коридоре. Я страшно испугалась: сердце расшалилось, руки тряслись, а изо рта полился поток слов.

– Какого черта ты там вытворяешь! Ты знаешь, который час? Тебе же завтра в школу! Вот холера, ты что, опять ушла? – проворчала я, надевая тапки, и побрела к дверям своей комнаты.

Я нажала на ручку и сделала шаг вперед. Нога больно ударилась о дверь. Она не открылась. Я остановилась, ошеломленная. Замок сломался? Или меня кто-то закрыл? Попробовала толкнуть дверь еще раз, посильнее. Ручка работала, но сама дверь даже не дрогнула. Ругаясь себе под нос, я налегла на дверь бедром. Теперь она чуть сдвинулась. В щелочку было видно, что на пороге лежит что-то большое и тяжелое. Вот почему я не могу ее открыть.

– Оля! – крикнула я в щелочку. – Олька, что здесь лежит?

Мне никто не ответил.

– Оля, ты где?

Снова тишина.

В коридоре раздался какой-то звук. Писк или скрип. Через секунду мой мозг распознал его как стон.

– Оля! – заорала я и сильнее налегла на дверь. Голова закружилась, накатила боль, а в глазах потемнело.

– Успокойся! Успокойся! – повторяла я себе, кричать не было сил. – Дыши глубоко!

Я послушалась собственных советов. Когда зрение вернулось, через щель я разглядела, что в коридоре лежит что-то, одетое в Олину куртку и брюки. Человеческое тело в Олиной одежде. Отодвинулась на несколько сантиметров от двери и еще раз налегла. Она даже не шевельнулась, а я почувствовала, как кровь прилила к голове и меня затошнило. Через минуту меня вырвало прямо под дверью. Я не могла сдвинуть Олю даже на сантиметр. Она весила килограмм семьдесят, а я сорок два. Я присела на корточки и просунула руку в щель.

– Оля, Оля, – позвала я и потрясла ее.

В ответ она что-то невнятно пробормотала.