Кто есть кто

– Ага, вот и опоздавшие! – Демид восседал на голове бронзового бюста с натянутой на его блестящую лысину подушкой. Арик, на правах первым пришедшего гостя, занимал единственное в этом доме предназначенное непосредственно для сидения место – большой кожаный пуф, потертый и неоднократно чем-то облитый, но вполне еще пригодный для эксплуатации. Между ними стоял выдранный из кухонного комплекта, но ни разу не использованный по назначению небольшой холодильник, на котором уже лежала колода карт и листок бумаги с аккуратно выведенными на нем полями «гора», «пуля», «висты». Дождавшись пока Боцман поздоровается, Арик активировал панель коммуникатора и не торопясь начал выбирать на нем пункты с указанием продуктов из меню ближайшего пищевого павильона, осуществляющего круглосуточную доставку. При этом он, как обычно, что-то бормотал себе под нос про тетю Розу и дядю Хаима.

– Вот до сих пор не пойму, почему у «Хед Хантеров» в столовке нет автораздачи непосредственно на столы. Это ведь во всем человеческом космосе совершенно обычное дело… Сдается мне, что тот, кто все это затеял, уже там, в столовке, заявлял таким образом вновь прибывшим, что ему ровным счетом наплевать и на них, и на то, чем они будут здесь заниматься… Да и вообще на все.

Уголь, появившийся сразу вслед за Боцманом, окинул взглядом огромное пустое помещение «гостиной» Демидова жилья, больше похожего на авиационный ангар. Демид, в отличие от остальных присутствующих, потратил на его возведение не больше трех часов. Он просто пришел в офис размещения и, отодвинув в сторону все их масштабные и вычурные проекты, заявил: «Вот здесь поставьте столбы, а вот здесь положите на них крышу». Даже его толчок, тоскливо поблескивающий белым кафелем в дальнем углу «ангара», не был отделен от «гостиной» ничем, кроме пустого пространства. Где и как Демид спал и спал ли он вообще – до сих пор для всех посетителей этого гостеприимного дома оставалось загадкой. Две уже пустые бутылки из-под водки стояли в метре от «бюста-табурета», третья, початая, стояла на холодильнике между картами и разлинованным листом. Демид, подхватив початую бутылку, приложился к ее горлышку, нырнул носом в рукав перепачканной кетчупом рубахи и, крякнув, кивнул вошедшим.

– Рад приветствовать честную компанию. Падайте, кто где может.

Выбор был небольшой. Боцман, не задумываясь, уселся левее от пуфика с Ариком, прямо на коврик, который он предусмотрительно прихватил еще возле входной двери. Эту позицию он выбрал с мыслью, что если ему и не удастся отыграться, то он как минимум сумеет испортить игру хитропопому еврею. Уголь, матерясь, побрел по ангару искать ту пустую коробку из-под водки, на которой он сидел неделю назад. Пискнул коммуникатор Арика, сообщая о прибытии заказа. Удостоверившись, что на занятый им пуфик уже никто не претендует, он поднялся и пошел к входной двери принять у прилетевшего дрона съестное. Демид еще раз хлебнул водки и поинтересовался, что там приволок дрон.

– Сала, луку, хлеба, огурцов, сыра, грудинки, колы… Водка у тебя есть?

Демид, улыбнувшись, ответил:

– Водка? Водка всегда есть.

В этот момент вернулся Арик вместе с Углем, большим пакетом с фирменной наклейкой ресторана и большой пластмассовой коробкой, заполненной непочатыми бутылками. Боцман тасовал колоду.

– Что-то вашего костолома не видать давно. Я, конечно, по нему не скучаю, но как-то он отрывается от коллектива…

Петруха, в отличие от остальных, свой новый дом обустраивал придирчиво и обстоятельно. Трехэтажный особняк вдали от центра городской суеты на крутом склоне с видом на восточный залив по изяществу и эксклюзивности отделки мог бы дать фору императорским резиденциям крупных, столичных планет российского конгломерата. Измучив до слез дизайнеров службы размещения, которые и предположить не могли, что этот деревенский простоватый парень будет терзать их двое суток, а своими требованиями и придирками превзойдет самого архивариуса, Петруха получил-таки то, что хотел. Еще через сутки здание было готово. Оно поражало, с одной стороны, своей легкостью и воздушностью, а с другой – консерватизмом линий и внешней отделки. Стройные и стремительные гранитные столбы первого этажа гармонично переходили в панорамное остекление второго, которое в свою очередь рассыпалось фейерверком мансардных башенок и открытых смотровых площадок многоуровневой крыши. Смотреть на это великолепие Петруха пригласил всех. Ну, в смысле Угля, Демида и Ариэля. Но прилетел только Ариэль. Прилетел, поцокал языком, отпустил пару-тройку дежурных комплиментов и… улетел. С тех пор, то есть почти два прошедших месяца, никто с Петрухой и не встречался. Почему? Демид не переваривал грандиозных сооружений, а Уголь был удивлен тем, как быстро его бывший лучший друг адаптировался к «райским» условиям существования.