Кто я?

Если пошли мы по следу, то это надолго. Вначале водит он нас дураков километра два, три а то и больше по заснеженным дебрям и увалам. Затем, выбрав место для дневки, проходит мимо него метров двадцать, возвращается по своему следу, делает «скидку» – прыжок в сторону метра три, и крупными прыжками уходит метров на десять- пятнадцать. Наконец, ложится в камышках там либо в кусточках редколесья. Опытные охотники ищут именно скидку и по ней определяют место где он залег. Мы же по-глупости перлись по следу, не глядя по сторонам. Не возможно без смеха вспомнить, как бывали мы озадачены когда след неожиданно кончался. Крутились на месте, как молодые песики, громко орали, пытаясь выяснить куда же подевался заяц.

А заяц, пропустив нас мимо, спокойно уходил в противоположном направлении. В таких случаях он буквально стелется по снегу, прижав к спине ушки с черными кончиками; затем поднимается и летит уже не скрываясь, как стрела, впущенная из лука. Какая досада, находились до тошноты и упустили зайчишку из под самого носа. Идти за ним теперь бесполезно, не подпустит и близко, да и сил же уже нет ни каких.

А какое счастье когда поднимешь зайца, не спеша выцелишь, дав опережение метра три, и одним выстрелом завалишь его голубчика; когда он уже летит со всех ног и кажется вот еще секунда и уйдет, станет недосягаемым, как в небе звездочка. Кто не испытал такого азарта тот не жил.

Однажды охотились мы с патцанами зимой, в первых колках за Кулундой и подняли зайца. По всему видать, старый, опытный и отважный зверь попал в безвыходное положение – нарвался на собаку, когда сзади подпирали загонщики, а впереди стоял я в засаде на номере. Собак – лунинский Рэкс, молодой песик породы шалава или дворянин, кому как нравится, смело кинулся на врага. Буквально в пяти метрах от меня закипела ужасная битва. Заяц в безвыходном положении дерется сильными задними лапами, оснащенными к тому же серьезными когтями. Рэкс, ни как не ожидавший получить такой яростный отпор, рычал, заяц визжал. Я стоял вплотную, но выстрелить не мог . Враги метались и крутились в снегу, превратившись в один сумасшедший клубок. Подбежали остальные «охотники», ни кто не знал что делать. «Не стреляйте, в Рэкса попадете!» – кричал Колька. Ни кто и не думал. «Рэкс, фу, ко мне!!!» – орал Сашка. Услышав голоса хозяев, пес отвлекся от схватки на долю секунды; этого оказалось достаточно, заяц метнулся в кусты и исчез, как не было. Все парни были на месте, ни кто и ружья поднять не успел, для зайца все пути оказались вдруг открыты: ни каких тебе засад, ни собак – полная свобода. Гнаться за ним было бесполезно, Рэкса науськивать тоже – прыти с того дня у пса сильно поубавилось. Так и хочется закончить словами « благодаря своему мужеству и выдержке спас свою шкуру отважный заяц.» Но это не так, зверь всегда борется за свою жизнь до конца; потому закончу историю эту так: Из-за нашей глупости и неопытности упустили мы верную добычу. Зато есть что вспомнить.

Друг мой Вовка

Однажды послали нас троих товарищей: Вовку Левенко, Вовку Горяева и меня, набрать веток с яркой осенней листвой, для украшения школы к осеннему балу. «Бал» этот проводился у нас в школе традиционно в октябре. Был чудесный солнечный, тихий день, какие у нас нередко бывают поздней осенью. Природа отдыхала после летних горячих месяцев, деревья набирались сил, готовились к долгой нашей зиме. Золотые березы, красные осины и вечно зеленые сосны под голубым небом. Тепло, но не жарко. Мы отправились на великах и наготовили красивых ярких веток и листьев с запасом; и, не зная чем бы заняться еще в такой славный денек, надумали «поспускаться» с березок. Забава это весенняя, потому что деревья должны быть сочными и гибкими. Следует выбрать тонкую, прогонистую березку; забраться по ней на самый верх и, когда под действием веса деревцо начнет гнуться, прыгнуть, не выпуская вершинку из рук, в сторону наклона. Березка гнется, и ты плавно опускаешься до самой земли; выпускаешь вершинку из рук и она, со свистом разрезая воздух, выпрямляется. Мы, дураки уже взрослые, посомневались еще, критически оглядывая березки и друг друга; пытаясь на глаз оценить прочность деревьев и собственный вес. Мы с Горяевым лезть на верх почему-то не спешили, а худой и легкий Левенко решился. Тогда, находясь внизу в полной безопасности, мы, мило дело, стали давать ему советы. Особенно отличился я, и откуда что бралось,вот ведь эрудит! «Парашютист, – говорю – когда приземляется приседает, смягчая удар о землю, и заваливается на бок». – Левенко все понял с полуслова – голова! Вовка Горяев правда засомневался.

– Не сломалась бы она. Все таки осень.

– Да все нормально будет.-

В общем, не успели мы и ахнуть, как вершинка с треском лопнула ; и оказался наш товарищ на грешной земле гораздо быстрее чем рассчитывал. Но успел присесть и завалиться на левый бок; и сломалась у него ступня левой же ноги, а правая хоть бы хны. И пришлось нам везти раненного товарища на его велосипеде, придерживая с двух сторон.