Кто ищет, тот всегда найдёт. Роман

- Подожди, - останавливает начальник и молчит, бесцельно перекладывая бумаги на столе. Собрался с духом и мажет новую чёрную полосу на моём дне: - Не будет тебе квартиры как обещал, - и глаза прячет. – Профком, партком и комсомол отказали, а я не сумел отстоять. Однокомнатную отдали Зальцманович, остальные – семейным. – Поднял глаза: - Говорил я тебе – женись! Тем более что и невеста есть. Чего тянул? – нападает, защищаясь. – Твёрдо обещаю, - продолжает, но зуб ногтем не дерёт, так я ему и поверил во второй раз, - в следующем доме обязательно будет, своей властью дам, - мог бы и сейчас, думаю, да не захотел с новым техруком ссориться, - только женись. – Стою, слушаю с опустошёнными мозгами и скрючившейся душой и ничего не хочу: ни месторождения, ни квартиры, ни невесты, ничего… оставьте, наконец, меня в покое, а то чокнусь. Вышел молча от щедрого начальника, не умеющего держать слово или не считающего обязанным держать его для подчинённого, и побрёл, оплёванный, старческой шаркающей походкой в камералку. Поздоровался чуть слышно. Без Коганши и Траперши стало пусто и очень тихо – никакого жужжания. Гляжу, Розенбаум со своими двумя техниками уже, счастливец, дремлет. Дверь в техруцкую келью приоткрыта. Заглядываю:

- Вас вызывает начальник. – Больше мне здесь делать нечего. Выхожу в коридор, а навстречу – старая любовь: Алевтина. Увидел её, и как молнией по башке.

- Алевтина Викторовна! – ору, забыв про все предательства. – У вас есть анализы по пробам, что вы отбирали на Угловом по детализационным маршрутам?

- Что так срочно? – улыбается дружески – ну, женщина! – Даже не поздоровались.

- Здрасьте, - отвечаю послушно, - так есть?

- Не знаю, - морщится, - пойдёмте, узнаем в лаборатории. – Да, - сообщает в нетерпении, - я теперь старший геолог.

- Поздравляю, - говорю без энтузиазма. Мне её повышение до фени, мне анализы позарез нужны. Оказалось – есть! Ура!.. Ура!.. Заявку, что подписал Шпац, скомкал и выбросил.

- А что случилось-то? – любопытствует женщина. – Почему такая спешка? – интересуется старший геолог. Я смеюсь, мне радостно, сейчас для меня все люди хорошие: и она, и Сарнячка, и Шпацерман…

- Месторождение, - подмигиваю, - наклёвывается.

- Ещё одно? – ехидничает.

Подожди, злюсь за сравнение, скоро не так запоёшь, товарищ старший геолог, это я тебе говорю, лучший начальник отряда. Проглотил обиду, прошу полевые журналы, чтобы расписать анализы по маршрутам и пикетам и вынести на свою схему. Для нанесения маршрута понадобятся и свои журналы, не забыть бы. Пошли в контору, беру журналы и больше мне здесь делать нечего. Только намылился на выход, Шпац выходит из кабинета.

- Зайди. – У него сидит и. о. техрука, шваркнула по мне жёлтым взглядом и отвернулась. – Король, - сообщает начальник то, что я и без него знаю и в чём не сомневался, - требует, чтобы ты подготовил и передал материалы, поскольку знаешь хорошо. – Сарнячка тоже разжала ядовитую пасть, обнажила клычки и дарит настоящую новость:

- Дрыботий с Антушевичем настаивают, чтобы ты занялся проектированием на следующий год и был бы автором геологического отчёта за два года, - скромно потупляется и тихо добавляет, - вместе со мной.

Сам не ожидая, я расхохотался, и чем больше глядел на их недоумённые постные рожи, тем больше ржал, захлёбываясь нервным смехом. Надо же – всем я, оказывается, нужен, везде нужен – во всех дырках затычка, что они без меня? Нуль с минусом! Ничего не могут. Еле унялся, глаза вытираю, говорю покровительственно:

- Вы пока решите между собой, чем мне заняться, а я пойду собираться, - и уже на выходе Шпацерману: - На машине не подбросите?

- В ремонте, - цедит сквозь зубы.

- И на том спасибо, - благодарю, вспомнив, что видел, как сломанный газик резво выкатил за ворота.

Собраться мне, холостому и вольному - дело минутное. Вскинул на плечи почти не разобранный рюк, и давай бог ноги из этого змеепитомника, проверить, как там мои будущие семейные кандалы. Открываю дверь в знакомый цех по ремонту человеческих деталей, вижу, плетётся по коридору знакомая до боли в колене фигура.

- Ксюша! – зову. Лениво оборачивается, зевает, аж скулы разъехались наперекосяк.

- А-а, это ты, Лопушок? Пришёл устраиваться на зиму?

- Ага, - подтверждаю догадку доброй сестры, - есть местечко потеплее?

- Есть, - радует, - в реанимации свободно.

- Придержи, - прошу, - лет через пятьдесят приду.

- К тогдашнему времени, - не жмотится, - я тебе теплее местечко приготовлю – деревянное с красным крепом.

- Договорились, - соглашаюсь и меняю интересную тему на более интересную просьбу: - Будь другом, позови, - прошу, делая скорбные глаза, - Марью. Срочно надо. – А зачем срочно, не знаю. Что скажу-то? А-а, ладно, думаю, спрошу про экзамены, волновался, мол, как сдала сессию. Может, какие задачки по математике и физике надо помочь сделать?

- Вам, мужикам, - ворчит Ксюша, - всегда нас срочно надо, а потом в упор не видите. Сейчас поищу, - и уходит. Через пяток долгих минут возвращается, не спеша: - Не может – на операции.