Кто ищет, тот всегда найдёт. Роман

          - Обезболивающий ему, - кивнула на меня, - общеукрепляющий, противостолбнячный... – «противозаборный», - подсказал я мысленно, - … димедрол, сульфадимезин… Пойду. Терпи, разведчик, - неожиданно улыбнулась мне – оказывается, умеет улыбаться, не зачерствела на болячках, - утром сделаем рентген, тогда и определим, куда тебя. – И ушла.

          - Как её зовут? – спросил у Ксюши.

          - Ангелина Владимировна.

          - Не похоже.

          Потом была самая неинтересная часть программы, в результате которой истыканный вдоль и поперёк, в полнейшей прострации вернулся на выделенное место обитания.

          - Причастился? – встретил «пушка».

          Промычав согласно, я кое-как завалился на кровать, испытывая ноющую боль в колене и неприятное кружение в мозгах.

          - Слушай, у тебя деньги есть? – опять этот неуёмный «пушка».

          Какие могут быть деньги, когда у меня жизни нет.

          - В кладовой остались, - отвечаю нехотя, - в рюкзаке.

          И слава богу, что нет, и хорошо, что остались, Не люблю настырных, наглых попрошаек.

          - Сходи, а? – заныл наглец. – Подлечиться надо. Тебя как зовут?

          - Василий.

          - А меня Алёшкой. Выручи, Васёк, будь другом. До понедельника. В понедельник зарплату принесут, верну. Внутри всё горит, нога, стерва, ноет, терпеть невмоготу, - продолжал он настойчиво канючить. – Хочешь пожрать? У нас с Петей навалом.

          Пожрать было бы неплохо: после горюновской ухи во рту  не было и маковой росинки. Приходилось идти на компромисс. Я посмотрел на часы – начало восьмого. Какой длинный и нескончаемый день. Опять надо вставать и продолжать его.

          - Ну как? Лады? Петя поможет. Давай, Петя, смотайтесь напару.

          До чего же тяжело отрывать истерзанное тело, приготовившееся к долгожданному покою, от пролёжанной койки, удобно охватившей бока. Но придётся идти. Во-первых, не отстанет, а во-вторых, умереть от голода позорнее, чем от ран.

          Группа захвата образовалась из двух человек, готовых на всё: впереди Петя с выставленной гипсовой рукой, следом я на костылях, не вызывающий убогим видом подозрений. А зря! Только я знаю код к сейфу. В коридоре слонялись какие-то байково-серые тени, прикрывая своим присутствием наше нацеленное продвижение. И остановить гангстеров некому: не видно ни Ксюши, ни Ангелины.

          Неслышно спустившись в подвал, если не считать грохота пустого ведра, пнутого Петей куда-то вниз, мы недоумённо остановились перед запертой дверью. Пора приступать к решительным действиям. Петя, применив своё безотказное оружие, трижды хорошенько ткнул им в дверь, вызвав оглушительный грохот в банковском подвале. В ответ за дверью что-то потаённо скрипнуло, дверь неожиданно отворилась, и на пороге появилась банкирша.

          - Чего вам, полуночники?

          Я хотел без промедления грозно закричать: «Руки вверх, ключи на стол!», но пока соображал, что поднятыми руками ключей не подашь, напарник опередил:

          - Нам бы шмотки взять из его рюкзака.

          Банкирша оглядела меня, вспомнила и, ни о чём не спрашивая, пошла внутрь, а мы, не отставая ни на шаг, за ней. Около стола остановились, направив на неё замаскированный гипсовый винчестер, и она сама, испугавшись за единственную жизнь, принесла сейф. Настала моя работа. Я вставил код и развязал шнурки. К кошельку прибавил расчёску, мыло, бритву, носки, трусы, майку, и мы благополучно ушли, пообещав банкирше, что больше не придём. Возвращались, вопреки неписаным гангстерским правилам, тем же путём. Нам повезло – отчаянным и смелым взломщикам всегда везёт – никто не преградил дороги в притон, иначе не обошлось бы без кучи трупов.

          - Есть? – встретил нас высохший от ожидания пахан, ёрзая в нетерпении спиной на скрипящей койке. Ещё восьми нет, успеешь, - это он Петьке напомнил, что магазины наши работают до восьми. А тот и без подсказки торопится с выходным маскарадом: сбросил эрзац-форму и, вытащив из-под матраца трико, рубашку и кеды, ловко переоделся, начиная с вытянутой руки, и выжидающе встал передо мной. Пора пришла делиться добычей.

          - Сколько? – спросил я строго, чтобы не надеялись на большой куш.

          Петька повернул голову к Алексею. Тот распорядился, не задумываясь:

          - Нас трое, бери две.

          Взяв деньги, гонец исчез.

          - Спец по доставке перед самым закрытием, - похвалил дружка организатор и вдохновитель. – Послали, возвращался в темноте с двумя, руки заняты, запнулся за доску, брякнулся с размаху – обе вдрызг, в руке трещина. – Вздохнул сочувственно: - Бытовуха. Полста процентов получает. – И успокоил: - Отсюда тоже можно сбегать.

          Помолчали, мысленно торопя гонца.

          - А ты как? – поинтересовался я, решив доставить новому товарищу радость от воспоминаний.

          - У меня законные 100, - ответил на самом деле довольный жизнью «пушка». – На стройке вкалываю. Полдня ходил по лесам, всё думал, что надо бы эту пару досок прибить заново, а то идёшь, а они играют. Ну и вспомнил… окончательно… на земле. Обидно! Не я один ходил по клавишам, и никому не надо, сволочи!

          - А этот? – кивнул я на скафандр.

          - Горняк, - кратко ответил Алёшка, - по кумполу породой съездило: черепок разъехался.