Кто хоронит мертвецов

— Да, время от времени случались, — вздохнул Туп, когда они вышли из промозглого коридора в благоухающий ладаном неф. — Нечего говорить, декан сейчас вне себя. Понимаете, он всегда питал амбицию сделаться епископом. Но как только принц-регент узнает о пропаже, а он наверняка узнает, если каким-то чудом голова не вернется… — причетник снова скривился в гримасе.

— Давно вы здесь служите? — спросил Себастьян.

— Я-то? Да уж поболе пятнадцати лет, милорд.

— То есть вы поступили сюда раньше декана Легга?

— О да, милорд, намного раньше. — Губы Тупа растянулись в широкой зубастой усмешке. — И буду здесь еще долго после того, как декан подыщет себе другое поприще. С Божьего соизволения, конечно.

Поблагодарив причетника, оставшегося замыкать цепью двери прохода к склепу, Себастьян покинул Часовню. Послал служку за Томом на конюшню, а сам вышел на солнечную террасу, откуда открывался вид на деревню и на старинный королевский олений парк с обсаженной вязами аллеей, тянущейся на многие мили по холмистой сельской местности. Увы, визит в Виндзорский замок никакой ясности не добавил. Если верить Тупу, практически любой мог унести голову Карла I и обруч с гроба. Какую роль эта кража сыграла в гибели Престона — и сыграла ли хоть какую-то? Вопрос оставался без ответа.

Вытянув руки, Себастьян оперся о каменный парапет, окаймляющий террасу. Перед ним по земле проносились тени облаков. Чувство, будто он что-то упускает, что-то жизненно важное, не давало покоя.

Стая голубей внезапно вспорхнула в небо, тревожно хлопая крыльями, и привлекла внимание Себастьяна к патлатому кривобокому мужчине, стоящему спиной к каменной стенке на крутом спуске к воротам замка. Поймав взгляд Себастьяна, он кивнул, разноцветные глаза загорелись весельем.

— На кой черт вы продолжаете за мной следить? — спросил Себастьян, подходя.

Губастый рот Диггори Флинна скривился в ухмылке.

— С чего вы взяли, что я здесь по вашу душу?

— Вам просто с утра пораньше захотелось посетить Виндзор, так что ли? Надеетесь, я в это поверю?

— Конечно, ведь здесь гораздо приятнее, чем на рынке вроде Смитфилдского или, скажем, Ковент…

Рука Себастьяна метнулась, чтобы схватить за горло противника и перегнуть его назад на низкую каменную стенку.

Притиснутый к парапету Флинн взвизгнул, цепляясь за предплечье Себастьяна:

— Что ты делаешь?!

— Позволь мне предупредить тебя прямо сейчас, — сказал Себастьян, стараясь говорить тихо и четко: — Преследуй меня, если хочешь. Я как-нибудь стерплю. Но если услышу, что ты снова отирался рядом с моими родными, клянусь Богом, я тебя убью.

Лицо мужчины исказилось в пародии на страдание.

— Ой! Мне больно, чертовски больно.

— Хорошо. — Себастьян сжал горло посильнее. — Кто тебя послал?

— Я уже говорил: никто меня не посылал, я ни на кого не работаю.

— Нет, не верю.

Диггори Флинн повел глазами вбок, видимо, подумав об обрыве позади себя, кончиком языка увлажнил сухие губы.

— Ты не можешь меня убить. Люди смотрят. В этой стране закон запрещает убийство. Твое виконтство еще не дает тебе права убивать.

— Не волнуйся, — сказал Себастьян, размыкая хватку и делая шаг назад. — Там, где я тебя убью, свидетелей не будет.

— Это должно меня образумить? — Флинн осторожно поправил свой грязный шейный платок и одернул задравшийся жилет. — Какое дешевое запугивание.

— Лучше бы тебе испугаться. Ведь я не шучу.

Разноцветные глаза Флинна слегка расширились. Он оттолкнулся от низкой каменной стенки и, опустив голову, побежал по скату прочь, полы его потрепанного пальто развевались на ветру.

— Кто это был? — спросил Том, подогнавший коляску.

— Я не вполне уверен.

— С виду так Кэп Перевертыш, — сказал Том.

— Что это значит?

— А вы не знаете? Кэп Перевертыш — это прохиндей, который нарочно рядится в лохмотья.

— Похоже. — Себастьян забрался в коррикль. — Услышал что-нибудь интересное на конюшне?

— Там все разговоры про то, что кто-то спер голову одного из старых королей.

— Вот тебе и всеобщая клятва хранить тайну, — хмыкнул Себастьян, беря поводья. — А есть догадки, кто спер голову?

— Догадок-то куча. Да все разные. — Мальчишка запрыгнул на запятки. — Как, вы сказали, звать того мужика?

Себастьян тронул лошадей.

— Флинн. Диггори Флинн.

— Калхоун рассказывал про какого-то типа, что околачивался на Брук-стрит. Тот вроде похож на вашего Кэпа Перевертыша.

Натянув поводья, Себастьян обернулся, чтобы посмотреть на своего грума-тигра.

— Когда это было?

— Не знаю. Несколько дней назад. А чего такого?

Но Себастьян только покачал головой.

Он погнал лошадей домой, и ветер леденил его лицо.

Глава 34

Костермонгер прислонился к бортику ослиной повозки, доверху нагруженной свежей рыбой, еще блестящей и мокрой, только что с рынка, и заявил:

— Чего вы не понимаете, так это что не кажный, кто торгует по улицам, сам будет из костеров.

— Неужели? — округлила глаза Геро, заинтригованная стремлением костермонгеров выделиться из массы уличных торговцев.