Кто хоронит мертвецов

— Если меня спросите, то это должен быть какой-то сильно странный коллекционер.

— Найдется немало людей, для которых королевская власть излучает неодолимое очарование. А в Стюартах многие находят особую притягательность.

Причетник фыркнул.

— Я поболе двадцати лет имею дело с покойниками, от свежепреставившихся и до плесневелых тысячелетних костей. Но уж, конечно, не стал бы держать у себя дома чью-то гнилую голову, хоть короля, хоть кого еще. Это нездорово. Это неправильно. Это… ненормально.

Мужчины остановились перед неровным, размером с человека отверстием в стене прохода.

— Ну, это вот здесь. — Туп высоко поднял фонарь и отступил: — После вас, милорд.

В похожий на полубочку, облицованный голым кирпичом склеп Себастьян вошел, низко пригнувшись. Там едва хватало ширины, чтобы вместить три гроба, стоящие прямо на сыром полу. Пыльный черный бархатный покров окутывал гроб слева, два других были ничем не покрыты. Самый маленький у дальней стены выглядел неповрежденным. Но самый большой гроб из трех — значительно длиннее шести футов и достаточно широкий, чтобы вместить человека гигантских размеров, — был настолько разрушен по бокам и сверху, что виднелись фрагменты костей и клочья полинялого, сопрелого савана.

— Есть какие-нибудь признаки того, что другие два гроба также были потревожены? — спросил Себастьян.

Роуан Туп нырнул в склеп за ним следом. Тусклое свечение рогового фонаря отбрасывало длинные искаженные тени мужчин на покатый потолок и на дальнюю стену.

— О нет, милорд. Джейн Сеймур по-прежнему запечатана плотно как положено, а старину Генри мы таким и нашли. Знаете, газы из его жирного гниющего тела взорвали гроб еще до того, как его устроили на покой. Перевозя сюда для погребения, труп Генри оставили на ночь в часовне Сионского аббатства, а когда пришли за ним утром, обнаружили, что гроб лопнул. На королевских останках пировали собаки.

— Божественное возмездие за роспуск аббатств?

Причетник снова скорчил странную, почти карикатурную гримасу.

— Ну, именно так и говорили в те времена. Конечно, стало еще хуже, когда сюда впихнули Карла. — Туп понизил голос до театрального шепота. — Бросили одного короля прямо на другого, если меня спросите.

— А остальные королевские захоронения? Также пострадали от воров?

— О нет, милорд. Мы проверили, все в неприкосновенности.

Себастьян побродил взглядом по сырому склепу с низким сводом.

— Это место представляется нехарактерно скромным для вечного упокоения такого короля, как Генрих VIII.

— Да, но, понимаете, это же не его выбор. Он запланировал для себя великолепную гробницу с белыми мраморными колоннами, позолоченными ангелами и собственной конной статуей в натуральную величину под триумфальной аркой. Вот только Генри не любил думать о своей смерти, и, когда она его прибрала, гробницу возвели лишь частично. Они с Джейн должны были здесь находиться временно, только до окончания строительства. Но ни один из троих детей короля не удосужился завершить отцовское начинание, и в конце концов даже изготовленные части оказались разбросаны. Говорят, будто бронзовые изображения Генри и Джейн были расплавлены во время Гражданской войны. А его грандиозный черный саркофаг теперь стоит в крипте собора Святого Павла, в нем покоится Горацио Нельсон.

— Хоть саркофаг наконец использован по назначению.

— Правда ваша.

Себастьян снова посмотрел на ветхий бархатный покров, скрывавший гроб казненного короля.

Туп натужно прочистил горло.

— В самом деле хотите на него посмотреть, милорд? Воры, забравшие голову короля, вырезали сверху дыру. Должен вас предупредить, что зрелище не из приятных.

Ни малейшего желания смотреть на еще одно обезглавленное тело Себастьян не испытывал. Но считал необходимым проверять все показания.

— Да, хочу, — подтвердил он неохотно.

Причетник сглотнул и оттянул старинную ткань.

— Он очень хорошо сохранился. В склепах так часто бывает.

Густой смрад разложения наполнил затхлый воздух. Себастьян бросил взгляд на обрубок шеи, на линялую вмятину, оставленную украденной головой, и кивнул.

— Достаточно. Спасибо.

Сквозь дыру в стене он выбрался обратно в темный проход, пока причетник возвращал на место ветхий покров, осторожно расправляя складки.

— Сколько людей знали об обнаружении погребальной камеры?

Туп с фонарем тоже вынырнул из склепа.

— По правде? Я бы сказал, что каждый в Виндзоре, кто не глух и не мертв. Боюсь, нет способа заткнуть рты рабочим. Они приходят домой и делятся новостями с женами, матерями, сестрами. А затем отправляются в пивную и точат лясы со своими дружками. Глазом моргнуть не успеешь, как весь город уже знает о склепе.

— Однако одно дело знать о склепе и совсем другое — суметь в него пробраться.

— Ну… — причетник понизил голос, пока они шагали по проходу. — Я бы не сказал такого перед деканом, но правда в том, что любой, кому заблагорассудится, мог попасть сюда до того, как установили двери. Хоть наш замок и является королевской резиденцией, но Часовня святого Георгия всегда была открыта для публики.

— У вас и раньше случались проблемы с кражами?