Кто кого предал

— Я начну с конца. 30 декабря 1994 года мы с папой встретились в последний раз. Они с мамой приехали ко мне в Петрозаводск, и мы собирались вместе встретить Новый год, но папа внезапно засобирался в Москву. Мы привыкли не задавать лишних вопросов: раз папа говорит, что надо, значит, это действительно надо. Я стояла на перроне и грустно махала вслед уходящему поезду. Только с папой бывает настоящий праздник — теплый, веселый, искрящийся. Только рядом с папой испытываешь какое-то необъяснимое счастье, даже если он занят, молчит или сердится.

Вдруг поезд остановился. Тронулся и опять остановился. И долго стоял. Мы часто провожали друг друга, но такого никогда не было, особенно с нашим фирменным поездом «Карелия». Вот он снова тронулся… и опять встал! Мы стали смеяться и знаками показывать друг другу: вот, поезд не хочет везти папу в Москву! Если бы я только знала…

Дочери генерала Цаплина Маргарита и Виктория вспоминают, что больше всего их отца убило предательство не в Вильнюсе, а в высших эшелонах московской власти. Фото из архива Г. Сапожниковой.

Если бы я знала, что через четыре дня снова буду стоять на этом же перроне. Я поеду хоронить моего папу.

Что в папе притягивало? Наверное, его невероятное обаяние, но главное — порядочность, тоже невероятная. Я не знаю ни одного некрасивого папиного поступка. Он никогда никого не подвел, не остался равнодушным. Никого не предал. Рядом с ним было спокойно и надежно. И он притягивал к себе таких же надежных и честных людей. Его порядочность еще заключалась в том, что он никогда ничего не старался получить для себя: привилегии, звания, более комфортные места для службы. Ему претило само понятие — лучше устроиться, удобнее пожить.

Когда в Литве настали трудные времена, папа постарался сделать все, что было в его силах, для своих сотрудников. Я знаю немного, но две вещи я знаю наверняка: папе удалось вывезти из оцепленного здания КГБ архивы, в которых были судьбы живых людей. И второе: он устроил всех до одного своих сослуживцев, кто покинул Литву после событий 1991 года. Сидя дома на — диване, с утра до вечера звонил в города бывшего Советского Союза, договаривался о жилье и работе для них, будучи сам без работы и с клеймом литовского Пиночета.

Тучи над папиной головой сгущались, друзья предлагали ему спрятаться и отсидеться, нашли несколько вполне надежных мест, но папа отказался. Он никогда не был трусом и не чувствовал, что в чем-то виноват, он просто выполнил приказ. Он, наверное, просто не ожидал, что его и многих других предадут, и предадут на таком высоком уровне. Мне кажется, он чувствовал, чем все закончится, но прятаться не стал. Может показаться, что ему все надоело, он устал и, чувствуя безысходность, сам пошел навстречу своей судьбе.

Младшая дочь Цаплина Виктория

— Мама считала, что вызвал его на встречу один папин сотрудник из Литвы, с литовской фамилией, и даже называла конкретного человека, который звонил ему весь день 2 января и — пытался вытащить его из дома. И наконец-то вызвал! Но папины друзья сказали: нет, нет, что вы, это не он…

Папа уехал на встречу и не вернулся. Я знаю, что он зашел проведать коллегу в госпиталь, и тут след теряется. Такое впечатление, что за ним следили: остановилась машина, его туда посадили и увезли. Его нашли где-то за парком, на льду Москвы-реки, около проруби. Место очень безлюдное, вряд ли ночью там просто так кто-то гуляет.

Нам сказали, что причина смерти — сердечная недостаточность. Дали медицинскую справку, что он упал с берега и ударился об лед. Как он мог скатиться и выкатиться на середину реки через заросли кустов и деревьев? У него был черный синяк во весь лоб. И он был мокрый весь. Рядом лежал раскрытый дипломат. Но все документы были на месте и деньги. Ему было 58 лет.

Маму несколько раз вызывали на допросы, но у нее было ощущение, что дело спускают на тормозах и его смерть хотят представить, как естественный уход. На поминках было огромное количество народа, я подумала: неужели столько народу его знало? Были литовцы, по крайней мере несколько человек. Для меня он просто открылся на поминках. Я подумала: боже мой, какой, оказывается, у меня был папа…

Игорь, близкий друг семьи:

— Жена Станислава Александровича, Зоя Ивановна, позвонила и сказала, что нужно ехать на опознание. Я поехал. Оказалось, это действительно был он. Причем на теле явно были следы волочения. То есть он пошел на встречу с кем-то, отказался от сопровождающего его сотрудника, сказал, что встречается с близким человеком, и после этого пропал… Кто-то его привез к реке, столкнул и выволок на лед. Чтобы попасть на то место, где он лежал, надо спуститься с обрыва и пройти метров 15 от берега. Не то чтобы это походило на почерк спецслужб, но… Замаскировано было под то, что он будто бы случайно упал. Наверное, расчет был на то, что к утру тело уйдет под лед.