Кто на самом деле правит миром? Война между глобализацией и демократией

На протяжении 25 лет средства управления капиталом совершенствовались, вплоть до полного краха системы валютных курсов в 1971 г., за которым последовал кризис 1973 г. Столкнувшись со столь опасной неустойчивостью развития мировой торговли, коммерческие банки начали искать способы смягчения последствий этой постоянной неопределенности, и последующий рост объема независимых займов привел к валютному кризису 1982 г. Как пишет Джордж Сорос в своей книге On Globalization (По вопросу глобализации): «Сохранение международной банковской системы стало первоочередной задачей». Мир находился на распутье, но банкиры – во главе с МВФ – использовали пакеты спасательных мер, реструктурировали долги и – в широком смысле – выровняли курс финансового корабля. В то же время существовала несогласованность между центральными и коммерческими банками. Последние обращались к первым, с тем чтобы отсрочить даты возвращения своих займов; они также требовали еще денег, исключительно для того, чтобы страны-должники и банки могли поддерживать выплату своих процентов. Кризис закончился – поскольку больше крупных дефолтов не произошло – сложилось впечатление, что МВФ достиг какого-то экономического чуда. Однако, как пишет Сорос: «Это впоследствии рассматривалось как случайность: в случае кризиса заимодатели могли обратиться за спасением к МВФ».

Были выпущены новые облигации, названные по имени министра финансов США Николаса Брейди. Эти облигации Брейди были менее прибыльными, но обладали большим сроком погашения. После того как закончился кризис, многие страны использовали преимущества этих облигаций, чтобы реструктурировать свои долги. Мексика стала первой страной, которая в 1989 г. выпустила облигации Брейди. Однако, как снова отмечает Джордж Сорос: «В конечном счете, странам-должникам был нанесен гораздо больший ущерб, чем банкам: Южная Америка потеряла целое десятилетие потенциального развития».

В 1980-х гг. экономическая нестабильность развивалась, в то время как усугубился кризис международных займов. На фоне постоянной неопределенности излишек финансовых инструментов, наблюдавшийся в то время, изменил систему банковских операций, возможно навсегда. «Именно тогда, – говорит Джордж Сорос, – началась настоящая глобализация».

Эта большая проблема, как уже было отмечено, вылилась в мексиканский банковский кризис 1994 г. Правительство заняло слишком много денег, слишком много потратило, и когда случился валютный кризис, у него не оказалось собственных ресурсов, и пришлось искать помощи у МВФ и Министерства финансов США. В Мексике были выпущены tesobonos – облигации Министерства финансов, деноминированные в песо, но с учетом курса доллара США – и их приобретение полностью себя окупало. Казалось, будто правительство заплатило за выход из кризиса.

Однако через несколько лет новый кризис охватил международное банковское сообщество. В ходе этого надвигавшегося рыночного кризиса 1997–1999 гг. МВФ периодически призывался к применению своего горького лекарства в таких странах, как Таиланд, Индонезия и Южная Корея. Но на этот раз «лечение» не помогло, и кризис распространился по всей мировой финансовой системе.

Джордж Сорос задается вопросом: возможно, МВФ ошибся, прописывая лечение от азиатского кризиса? «Программы Фонда состояли в позволении падения курсов валют и повышении процентных ставок, чтобы сдерживать спад на валютном рынке, а также снижении правительственных расходов, чтобы снизить риск возникновения дефицита бюджета». Кроме того, пишет он, были поставлены жесткие условия, которые обострили кризис банковской системы и приблизили ее крах: «Этот рецепт подходил для случаев, когда излишки возникали в общественном секторе, в данном же случае излишки возникли в частном секторе».