Кто на свете всех темнее

Холл, из которого наверх ведет широкая лестница, раздваивающаяся в районе второго этажа налево и направо, пуст — а ведь должен быть, например, дворецкий. В таком доме без дворецкого никак — слишком уж все торжественно и напоказ. Бурковский в этом вопросе более демократичный, прислуга у него в доме есть, конечно, но это не выглядит нарочито, а тут все как на картинке в журнале о богатеях: круглый стол посреди холла, на столе ваза с красивенным букетом, состоящим из лилий, круглый ковер и блестящий пол, лепнина под потолком и прочие пафосные штуки, кричащие об успехе и деньгах.

И никакого, даже самого завалящего дворецкого.

Вообще никого.

Людмила кивает мне в сторону ступенек, и я плетусь за ней. Если они думали ошеломить меня красотой обстановки, то должна сообщить, граждане, что я не ошеломлена. Видала я и дома побольше, и обстановку покруче, так что впадать в экстаз и таращиться в сакральном восторге я не стану.

Чтобы меня впечатлить, нужно что-то гораздо более экзотическое, чем старый дом.

Тем более что дом пуст и похож на декорацию из фильма ужасов — ну, знаете, когда кто-то покупает дом, даже совсем не мрачный, а вполне хороший, но по смешной цене, и радуется своей удаче. А потом ночью — хрясь! — и в подвале зомби, или вампиры, или просто призраки из-за спрятанных в стенах трупов, и вообще в этом доме когда-то произошло убийство, или размещалось похоронное бюро, или пропали бесследно сироты, а потом вдруг появляется призрак кошмарной девочки в старомодном окровавленном платье и мишку за лапу держит, для пущего когнитивного диссонанса… Этот дом похож на такой, и если тут под половицами труп или в подвале зарыты несчастные сиротки, я вообще ни разу не удивлюсь. Посольство тут было или что, старые дома много чего помнят. Убийство может произойти когда и где угодно, даже в посольском особняке.

— Вот твоя комната. — Людмила открывает тяжелую дверь. — Здесь ты можешь остаться, еда и напитки внизу на кухне.

— А хозяева?

— Хозяева здесь не живут. — Людмила покачала головой. — Вот в этом-то все и дело.

Комната полукруглая, ситцевые обои, белая мебель, кровать с пологом, и разрази меня гром, если все предметы здесь не настоящий антиквариат, привезенный издалека.

— Дом был построен по чертежам аналогичного дома в Лос-Анджелесе. — Людмила укладывает пакеты в кресло. — Построен в сорок шестом году прошлого века, земля была выделена для американского посольства. Когда дом перестали использовать, охрана оставалась, но сам дом был законсервирован вместе со всем содержимым вплоть до прошлого года. Составлена опись содержимого, дом заперли, а в прошлом году продали с торгов.

— Прямо так, со всей начинкой?

— Конечно. — Людмила хмыкнула. — Существует некая мода — покупка дома как есть. То есть покупателю дают план участка, фотографию фасада и опись содержимого, хочешь — покупай.

— Не глядя?

— В этом и смысл. Когда дом был куплен, стало ясно, что жить в нем пока нельзя… по определенным причинам.

Лично мне было бы противно и стремно жить в чужом доме, спать на кровати, на которой до этого сто пудов спали покойники, ходить по коридорам, по которым прошли сотни чужих ног, и все они давно истлели и обратились в прах. Зачем люди делают подобное, я представить не могу, но, судя по всему, новые хозяева дома не знали, на что подписываются.