Кто они такие

Все, что я вижу, это экран телека, светящийся голубым в темноте. Это нормальная двухместная камера с двумя койками, одна слева, другая справа. С правой раздается голос, включи свет, напарник. И я знакомлюсь с Брутусом. Белый брателла, бритоголовый, под глазом шрам в виде месяца, бульдожьи плечи. Брутус мотает восьмерку, по статье в интересах защиты общества (ИЗО), за вооруженный разбой. Ему тридцать два, он уже сидел несколько раз, и у него здесь целая семья. Он рассказывает мне истории, как заказывал обеды из трех блюд с бутылками «Кристала» в дорогих ресторанах, а затем смывался, не заплатив, махая мачете официантам, бежавшим за ним. Я ему рассказываю истории, как я делал движи в Лондоне, и пародирую дерьмовых знаменитостей, от чего он хохочет, как чокнутый. Через пару дней мы с ним уже старые друзья. Увидев один мой рисунок, он говорит, Снупз, нарисуй меня тоже, а сверху напиши, Брутус, вооружен и опасен.

Отжимания на бетонном полу камеры. Я показываю Брутусу трюк с отбеливателем, который нам дают под видом чая. Открываешь пакетик, начинаешь трясти над раковиной, чиркаешь зажигалкой, и отбеливатель – фух – вспыхивает, и Брутус говорит, охуеть, они дают нам это вместо чая? В камеру залетают осы. Мы гоняемся за ними и убиваем, но прилетает еще больше. Завтрак состоит из горсточки кукурузных хлопьев и ультрапастеризованного молока, которое все время теплое, поскольку сейчас лето, и еще пакетика джема, вот и все. Обед полдвенадцатого, и это реальный облом. Один раз дали просто тарелку супа и два ломтика хлеба. Ужин полпятого: курица с рисом или что-то вроде тушенки и яблоко, если повезет не оказаться в конце очереди, так как фруктов на всех не хватает. При первой возможности я начинаю выменивать на курево чипсы, батончики «Марс» и рыбные консервы у здешней братвы.

Я взаперти двадцать три часа, у меня есть только пятнадцать минут утром на спортивной площадке, где я гуляю с Брутусом, и сорок пять минут после полудня, и тогда я могу принять душ. Когда я возвращаюсь в камеру и дубак закрывает за мной дверь, там снова осы, и я их убиваю.

Я крепко сдружился с одним белым брателлой из того же корпуса, по имени Соло. Ему всего двадцать один, он моложе всех в корпусе, переведен из КДН, потому что пырнул сокамерника в шею куриной костью. Дубаки там смотрели на братву, как на гладиаторов. Однажды Соло посадили в камеру с брателлой, с которым у него были терки. Я проснулся ночью, брат, а этот брателла залез на меня и душит струной из котла, говорит Соло. Хорошо, что я за несколько дней до того заточил куриную кость. Когда меня перевели к нему, я пронес ее в жопе, а перед сном положил под подушку. Когда он стал душить меня, я вытащил куриную кость и восемь раз пырнул его в лицо и шею. Брат, я весь был в кровище, и вся кровать, и весь потолок, и стены, и меня обвинили в покушении на убийство. Брателла еле выжил, но я нажал звонок, и пришли дубаки, и забрали его в больницу, птушта я не хотел вышку за это дерьмо. Если бы не эта куриная кость, мне бы конец пришел, говорит Соло, пока мы зависаем на балконе перед нашими камерами на прогулке. К Соло никого не подселяют.

Соло говорит мне, что его спрашивал бирмингемский брателла, нет ли у него лавэ на счете, чтобы покупать в столовке раз в неделю добавку еды и другие вещи. Брат, нахуй этого брателлу, говорю я. Он большая шишка, мы можем просто наехать на него в душе и пырнуть или типа того, чтобы не хозяйничал внаглую, и Соло говорит, я готов, брат, когда скажешь.

На другое утро Соло выходит из камеры и показывает мне, что под футболкой он обложился со всех сторон газетами, сложив их поплотнее. Он говорит, это хотя бы не даст перу глубоко войти в тело, ебал я этого барного перца, если попробует мне указывать, скажу ему пососать у мамы.

В корпус приходит кузен Соло, ирландский бродяга. Он под следствием за двойное убийство и всем рассказывает, что скоро его выпустят. Мы все понимаем, что он ошибается. Его сажают в камеру к бирмингемскому брателле. На следующий день бирмингемский брателла не выходит из камеры, и Соло говорит мне, что проблема решена, чуваку не пришлось напрягаться. Он стучит мне в кулак. На руке у него набито имя брата, разбившегося на мотоцикле. Быстрая жизнь.