Кто остался под холмом

– К черту ваше воспитание, – горестно всхлипнула она.

– Понял, – сказал Илюшин и немедленно вышел.

В коридоре было три двери. Самой перспективной представлялась та, на которой чуть выше его головы темнел прямоугольник с дырочками от шурупов – след таблички с именем прежнего директора.

Он толкнул дверь, мельком глянул на письменный стол с уродливым малахитовым прибором. Его заинтересовал великолепный дубовый шкаф. Сама библиотека могла позволить себе такой, лишь продав здание с колоннами. Несомненно, он был вручен в дар щедрым благотворителем (Илюшин заподозрил, что это был тот же человек, который преподнес фотографу кресла). Центральную дверцу шкафа обтягивала искусственная змеиная кожа.

– Атмосфера изысканности и комфорта, – пробормотал Макар.

За дверцей, как он и предполагал, оказались бутылки. Шампанское «Абрау-Дюрсо» (Макар поморщился), вино «Крымская ночь» (Макар фыркнул) и початая бутылка коньяка, прижимавшая, как пресс-папье, две коробки «Птичьего молока».

Бессовестный Илюшин налил полный фужер коньяка, одну коробку спер целиком и вернулся к русалке.

– Я такое не пью-у-у…

– Такое никто не пьет, – успокоил Макар, – такое употребляют.

После пятого глотка и шестого «птичьего молока» она порозовела. Глядя, как исчезают конфеты, Илюшин подумал, что нужно было забирать обе коробки. Преступать закон – так с размахом.

– Рассказывайте, – сказал он. – Что такого ужасного совершила ваша мать?

Она очень долго молчала. Макар уже подумал, что ничего от нее не узнает, но тут девушка спросила:

– Вы знаете историю Стейси Кастор?

– Боюсь, что нет… Кто это?

– Стейси Кастор убила своего мужа. У нее был муж, – пояснила Валя, как будто это не было очевидным, – простой работяга, механик, и она отравила его из-за страховки. Через несколько лет Стейси снова вышла замуж и прожила в спокойном браке довольно долго. У нее подросли две дочери, и когда одной исполнилось пятнадцать, а другой семнадцать, ей вздумалось отравить второго мужа. А вы почему не пьете? – вдруг испугалась она.

– Я же на работе…

Это ее успокоило.

– Она подсунула ему антифриз, и бедняга скончался. Но на этот раз в полиции заподозрили убийство. Даже получили разрешение на эксгумацию первого трупа. Стейси, наверное, испугалась, что ее отдадут под суд…

– Наверное? – переспросил Макар.

– Я не знаю, что чувствуют такие люди. – Она невидяще смотрела в стену. – Пожалуй, это пугает меня сильнее всего. Есть такой «эффект зловещей долины», слышали?

– Никогда не слышал, – соврал Илюшин.

– Существо, которое выглядит почти как человек, вызывает у некоторых людей непреодолимое отвращение. Один японец проводил эксперименты… Сначала казалось, что чем больше робот напоминает человека, тем он симпатичнее, но после преодоления определенной границы сходства наблюдатели стали проявлять резкую антипатию. Кажется, это объяснялось тем, что при встрече с таким существом человек не может понять, к какой категории его отнести и чего от него ждать, и это вызывает страх. – Она сделала большой глоток, не поморщившись. – Есть и другая версия. Мы не можем осознать, что думает и чувствует этот робот. Он вроде бы должен мыслить примерно как мы, но мозг подсказывает, что здесь кроется ошибка. Моя мать – что-то вроде такого существа. Но об этом знаю только я, а все остальные видят обычную разбитную тетку. Знаете, у нее есть чувство юмора! Я сама смеялась над ее шутками.

– Стейси Кастор судили?

– Она выкинула удивительный фокус. Написала от имени старшей дочери записку, в которой та признавалась, что убила отчима и хочет свести счеты с жизнью, и заставила ее выпить яд.

Илюшин внимательно посмотрел на русалку.

– Случайность ей всю игру загубила. – Девушка пьяно хихикнула. – Прикиньте, младшая сестра притащилась домой раньше положенного. У них в школе последние уроки отменили. Она вызвала медиков, и девушку спасли. В суде Стейси Кастор все отрицала, но ее все равно осудили на пятьдесят лет.

– А ваша мать здесь при чем? – спросил Илюшин, догадываясь, какой ответ услышит.

Русалка уставилась на него. Глаза у нее были прозрачные от коньяка и очень красивые.

– Тамара – это Стейси Кастор в российском варианте, – с пьяной четкостью выговорила она. – У вас еще конфеты есть?

– Будут, – пообещал Илюшин. – Она убила вашего отца?

– Я не знаю, кто мой отец… До семи лет мы жили с бабушкой, а потом приехала Тамара и забрала меня. Представляете, сначала все было хорошо… нет, можете поверить? Я не могу. Как будто это все было с другой девочкой, а я присвоила ее воспоминания. Потом она снова вышла замуж, и это тоже было неплохо… Мой отчим меня удочерил. Поэтому я Домаш. Хорошая фамилия?

– Хорошая.

– Вот и он был хороший. Совсем не злой, тихий. Не очень умный, кажется. Умный сбежал бы от нее раньше… Я, кстати, всегда понимала, что Тамара меня не любит. А она его отравила. Отравила дядю Петю из-за хрущевки на Речном! С квартирой вышло смешно: Петя оставил завещание. На меня. Может, не такой уж он был и дурак.

– Из-за этого Тамара попыталась вас убить?

Валя размашисто покачала пальцем перед его лицом.