Кто поведет тебя во тьму (СИ)

— Я панарий, мадам, — сказал он и улыбнулся. — Как вы и сказали. Знаю, что для вас это мало значит, но зато много значит для меня самого. Я ввязался во всю эту историю с кольцом и пропавшим кланом не ради выгоды, или политики, или даже любви, потому что тогда не подозревал, кого встречу на поляне, где разбился «Зефир»…

Рот Виктории округлился, слуха Вирджила достигло тихое «о».

— Я пришел на ту поляну, потому что почитал наше учение, — сказал он и сделал шажок вперед. Казалось, что он и правда шел по доске, и мир вокруг пошатывался и расплывался, и только силуэт Виктории, которая ждала в конце пути, оставался четким и резким, как теневой портрет. — Потому что верил, что меня ведет бог. Я и сейчас в это верю.

Шаг.

— Вы можете спорить, можете смеяться, но я верю, что ваша судьба переплетена с судьбой всего Арканума и тот, кто присматривает за всеми нами, направляет вас. Вы говорите, что не занимаетесь спасением мира, а сами именно это и делаете.

Шаг.

— Пусть отец Иоахим боится этого. Пусть вы сами не признаете этого.

Последний шаг, и Вирджил опустился на колени, взял в руки край шелкового подола и прижал к пылающему лицу.

— Я не хочу присягать незнакомому Призраку, хорош он там или нет, — глухо произнес он. — Я не восстану против старейшины Иоахима, потому что нам нечего с ним делить. Я отдал свою душу господу, а он вручил меня в ваши руки. Я обещал быть рядом, чтобы защитить вас. Я пойду туда, куда вы поведете меня, и, если будет нужно, последую за вами во тьму, пусть мне и не стать «овчаркой».

Виктория поднялась с табурета. Что-то жестко стукнуло — Вирджил поднял голову и увидел, что она положила на сиденье револьвер. Вирджил знал за ней привычку вертеть в руках мелкие вещи во время беседы. Сначала он нервничал, когда под руку ей подворачивалось оружие. Потом привык.

Маленькие ладони легли ему на голову, медленно, очень медленно пригладили волосы. Тонкие, но сильные пальцы сжали пряди на затылке, потянули почти до боли.

— Мой, — полувопросительно сказала Виктория.

— Ваш, — шепнул Вирджил.

Она провела рукой по его лицу, очертила кончиками пальцев линию бровей, скулу, ухо. Он не шевелился, и только когда рука замерла возле его губ, позволил себе прижаться к ней поцелуем.

— Что ж, — сказала Виктория Уоррингтон, — не могу поверить, что говорю это, но… ты можешь встать и служить мне, преданный Вирджил.

Она улыбнулась, и Вирджил почувствовал, что взлетает.

========== Эпилог ==========

Бланки телеграмм, в которых сотрудники телеграфа не увидели ничего подозрительного, а потому выбросили вместе с другими в конце рабочего дня.

ПАСТУШКА — ДЖЕКУ: ВСЕ В ДОБРОМ ЗДРАВИИ ТЧК СВЯЩЕННИК ПРИБЫЛ БЛАГОПОЛУЧНО ЗПТ РАДА ВИДЕТЬ ЕГО В ЧИСЛЕ НАШИХ ДРУЗЕЙ ТЧК НУЖНА НОВАЯ КОЛОДА КАРТ ЗПТ МОЯ ПОДМОКЛА ТЧК

ДЖЕК — ПАСТУШКЕ: РАД ХОРОШИМ ВЕСТЯМ ТЧК ХУДОЖНИК НАРИСУЕТ КОЛОДУ ТЧК ТЕСНАЯ ДРУЖБА СО СВЯЩЕННИКОМ ГРЕХ ВСКЛ

ПАСТУШКА — ДЖЕКУ: Я НЕВЕРУЮЩАЯ ТЧК

***

Вирджил проснулся поздно и в одиночестве. Половина кровати Виктории уже успела остыть, от простыней тонко пахло фиалковой водой. Он втянул носом сладковатый аромат и довольно улыбнулся.

В Каладон они так и не вернулись, но и в Камбрию не поехали. Виктория сказала, что нужно залечь на дно и позаботиться о кое-каких предосторожностях. «Дно» оказалось двухэтажным домиком в пригороде — приятное разнообразие после холодных каменных особняков и унылых трущоб. На долю Вирджила никаких забот не досталось, кроме мелких бытовых хлопот, и он выполнял приказание Виктории набираться сил — то есть вдоволь ел и спал, брал книги из маленькой библиотеки, а ночами… При мысли о том, как и на что он щедро тратит по ночам восстанавливаемые силы, Вирджил слегка покраснел и ухмыльнулся.

Он поднялся с постели, не торопясь оделся и умылся. Давно уже ему не доводилось совершать будничные дела без спешки, не на холоде, когда вода для умывания покрывается тонким ледком, или в пекле, когда забытая на солнце бритва раскаляется так, что не прикоснуться. После лесных шалашей и пещерок в горах проделывать простые утренние ритуалы в теплом и светлом доме казалось почти роскошью. Ополоснув выбритые щеки, Вирджил спустился по сосновой лестнице на первый этаж, откуда уже тянуло яичницей, поджаренным хлебом и кофе. Была очередь Гара готовить завтрак, и все обитатели дома благословляли дни, когда к плите вставал Гарфилд Телоний Ремингтон Третий. Всех остальных кулинарными талантами боги обделили.

Виктория уже успела позавтракать и пила кофе, просматривая свежую газету. За ее спиной стояла Джейна и мазала распущенные волосы подруги и предводительницы травяным соком, который должен был перекрасить светлые пряди в черный цвет. Вирджил вздохнул. Виктория предупредила его, что изменит внешность, чтобы успешнее скрываться от преследователей, и он понимал, что так будет безопаснее, но блондинкой она ему все равно нравилась больше. Впрочем, он любил бы ее, даже если бы она обрила голову и набила на коже рисунки, как дикарка.