Кто сказал: "Война"? (СИ)

Выскочила за дверь и почти сразу пожалела о сказанном… зачем, зачем было так много болтать раньше времени? Теперь можно запросто догадаться, а они договаривались не посвящать Гайяри в свои планы. И пусть Салема брату доверяет, но Нарайн же просил молчать!.. Разве хорошо будет начинать семейную жизнь с обмана?

Свидание вышло коротким и суматошным, но Нарайн не обижался: после сегодняшнего поединка в семье Вейзов наверняка переполох. Он боялся, что Салема вообще не придет. Но она пришла, взволнованная, и от этого особенно красивая. Говорили недолго, но Нарайн успел рассказать про храм и Сали сама назначила час и место встречи. А потом — только торопливые объятия и поцелуи, и сбивчивый шепот:

— Нар, прости, но мне надо возвращаться… Гайи собирается уйти из дома, а за ним сегодня будут следить. Нельзя, чтобы мама или отец заметили, что и меня нет. Если заподозрят неладное, помешают… Всего три дня осталось, потерпи.

— Да, да, беги, — соглашался он, все никак не отпуская. — Три дня можно и потерпеть… Но потом никому тебя не отдам. Никогда. Ни за что..

— Никогда и никому… — вторила она, и тоже медлила.

Но потом все же убежала. Слишком рано, слишком быстро. И Нарайну остались только ее запах и жар прощального поцелуя. Но все же он был счастлив: три дня — это совсем недолго, сущий пустяк. Не заметишь, как пролетят…

Так он думал, неслышно пробираясь по притихшему дому к своей спальне, когда увидел что дверь в кабинет отца приоткрыта. За дверью горел свет и слышались голоса:

— …сам вел себя как мальчишка.

Мама. Она говорила тихо, с мягким упреком, и это всегда действовало. Нарайн тоже хорошо знал этот тон.

— Ладно, Арима, ты права, я поступил опрометчиво, — раздраженно ответил отец. — Если хочешь, извинюсь перед Айсинаром. Только завтра ему понадобятся не мои извинения, а помощь в делах с Берготом.

Он замолчал, а потом добавил устало, но уже ласково:

— Уже поздно, ложись спать. И не беспокойся — все это мелочи.

Отец прав, просить прощения у дикарей куда труднее, чем простить своего. Да, ссора вышла некрасивая, это точно, но стоило ли обсуждать ее до ночи? Если даже избранник решит всерьез оскорбиться, ну и что? Штраф, даже самый большой, их семью не разорит.

К тому же Нарайн вовсе не собирался подслушивать. Он хотел тихонько проскользнуть мимо, но тут мама распахнула дверь, и пришлось нырнуть в тень и затаиться.

Уже уходя, добавила:

— Не засиживайся. И все же будь осторожен: избранник Айсинар тебе не друг.

Нарайн был уверен, что не шевелился и никак себя не выдал, но мама все равно заметила. Шагнула ближе, обняла за печи и приложила палец к губам: тихо! А потом увлекла за собой.

— Как поживает Салема Вейз? — спросила она уже в его спальне, плотно прикрыв двери. — Я знаю, вы встречаетесь, так что не смущайся, рассказывай.

И села на кровать, всем своим видом показывая, что никуда не уйдет, пока сын все не расскажет. Что ж, Нарайн был даже рад этому: не придется искать повод, волноваться и мямлить, не зная, как признаться. Он сел рядом и выложил как есть все свои планы, а потом, как и мечтал, попросил благословения.

— Ох, Нар! Сыночек, первенец мой… вот ты и вырос. У Вейзов славная девочка, конечно, я вас благословляю!

Мама грустно улыбнулась, прижимаясь к его плечу, и вдруг показалась такой же хрупкой и беззащитной, как совсем недавно Сали. У Нарайна в груди защемило от нежности. Он обнял мать и уткнулся лицом в ее волосы.

— Только отцу пока не говори, не надо, — сказала она, — у него и так забот полно. Я сама потом скажу, он все поймет, вот увидишь.

Оставив Гайяри на попечение славной Лукианы, Айсинар направился домой и всю дорогу был страшно зол. Зол на выскочку-бергота, сунувшегося в Орбин со своим неотесанным колдовством: выскочка потерял голову, но это ничего не меняло. Зол на славнейшего Геленна Вейза, наверняка запрещавшего сыну применять дар в бою. Если бы не страх угодить к магам, Гайи вынес бы варвара сразу и, несмотря на все дикарские штучки, не подставился под клинок. Зол на сам проклятый запрет, приравнявший первородных вершителей к быдлу!..

А на себя зол особенно: завелся как вздорная баба и приказал убить побежденного. Теперь хочешь-нет, придется встречаться с герцогом Эссира, извиняться и соболезновать… во что превратился некогда великий Орбин, если Отец-избранник Высокого Форума должен виниться перед дикарским вождем?!

Он то и дело подгонял коня, хотя тот и так шел быстрой рысью, едва не обгоняя охранников. Все пятеро животных изрядно устали на жаре, но Айсинар не замечал — слишком был погружен в свои мысли.

Прав Озавир, сто раз прав, намекая, что дар всетворения нужен орбинитам, как воздух… так какого ж демона он встрял сегодня, раз понимает? Сам настаивал оттянуть войну, чтобы успеть воспитать магов, а делать из Гайи мага-воина, видишь ли, не смей — проще Пряный путь варварам отдать. Хотел публично унизить избранника? Не зря же Геленн со своими сторонниками настаивают на суде за измену.