Кто служил в армии, в цирке не смеётся

Что такое дизентерия и с чем её едят, мы или наш полк уже проходили и совсем недавно. В начале лета полк вышел в летние лагеря и тут мы качественно обосрались. Легла в карантин практически половина полка. И каждый день пребывания на полигоне выдёргивало из наших, батарейных рядов, по два-три человека. Такая же картина была и по другим подразделениям. Чего только не делали медики и командование полка, чтобы предотвратить массовое заболевание. Особенно всех забавляло хождение утром в туалет организованно и строем. С подъёма, батареи строились и вместо физзарядки разбирали лопаты и строем шли в заранее отведённое место. Там выстраивались рядами, по команде офицеров бойцы шустро копали ямки, потом тоже по команде снимали штаны и садились на корточки над ямками и тужились. Сзади строя серунов важно выхаживал батарейный санинструктор, заглядывая каждому под жопу на результаты утреннего моциона. И не дай бог, если какашки вызывали у него нехорошее подозрение — этот боец безжалостно, под сочувственными взглядами сослуживцев, понурый отходил в сторону. СОБ или командир батареи, в это время, с сооружённого высокого насеста, чтобы их не достигали ароматы солдатских фекалий, в бинокли тоже разглядывали слоновьи кучи, наваленные бойцами и если было необходимо корректировали деятельность санинструктора. Не сладко было и тем, кто не мог выдавить из себя даже подобие какашки. Боец сидел и тужился изо всех сил, пуча на всех красными от потуг глазами. Если не получалось, то под смех окруживших счастливчиков шустро приседал до изнеможения, а потом вновь тужился над ямкой, напрягая прямую кишку. Короче смеха и горького юмора было по этому поводу дополна. Были интенсивно проведены и другие медицинские мероприятия, но снизить скорость распространения сранья не получалось. Территорию карантина, окружённую колючей проволокой, всё время приходилось увеличивать и число палаток и пациентов увеличивалось с калейдоскопической быстротой. Вскоре там уже находилось половина полка. Занятия пришлось проводить в усечённом виде. В нашей батарее в строю осталось человек десять солдат и все офицеры. Меня, слава богу, болезнь не коснулось, а вот старшину Сашу Корытова скосило напрочь и теперь он с голодной тоской смотрел через колючую проволоку на офицерскую столовую нашего дивизиона, находившуюся рядом с карантином. Прилетела медицинская комиссия с центрального госпиталя, провела экспресс анализы, вставили всем в задницы, в том числе и командному составу, «телевизоры». Брали у всех мазки. Тут тоже не обошлось без смеха и последующего весёлого зубоскаливания. Это уже я сам наблюдал и, честно говоря, при виде происшедшего у меня желудок чуть не вывернулся наизнанку. Еле удержался. Я привёл остатки батареи для очередного осмотра к медицинскому пункту, где принимали приехавшие врачи. Среди них был знаменитый профессор и как говорили самый главный специалист по дизентерии. Он и проводил приём. Полы медицинской палатки из-за жары были откинуты, в палатке виднелись столы, на которые по очереди ложились с голыми задницами солдаты. А наклонившись над лежащими, колдовали врачи. Профессор нагнулся над очередной жертвой, раздвинул ягодицы и оттуда неожиданно ударила хорошая струя жидкого кала, обильно обдав врача. Хорошо, что у него пол лица было закрыто марлевой повязкой, но всё равно досталось профессору не хило.

Несколько бойцов, видевших эту занятную картину, сразу же вывалили содержимое своих желудков на песок, следом за ними туда же метнуло харч ещё несколько человек, а я еле удержался, чтобы не последовать их примеру. Но как мне потом сказали, лицо у меня при этом было цвета молодой, омытой дождём, листвы. А профессору хоть бы хны. Весело обматерив неблагодарную задницу, он отошёл в сторонку вымыл лицо, переоделся и вновь вернулся к столу. Точно — опыта и знаменитости в этом деле ему наверняка не занимать. И солдат, метнувший в него содержимое прямой кишки должно быть не первый и даже не десятый…

Как оказалось, причиной подрыва боевой готовности целого полка оказался повар ПХД нашего дивизиона, который был носителем палочек дизентерии. Сам не болел, а при стечении благоприятных обстоятельств, для палочки, сумел заразить такое количество народу.

Повара изолировали и эпидемия пошла на спад, но теперь за полк вплотную взялась прокуратура и особисты. Подрыв Боевой готовности полка. Да ещё в Германии — это тебе не хухры мухры. И главные виновниками оказались зам по тылу и медики.

Но это был не конец, лагеря естественно продлили, сборными расчётами провели стрельбы и оставили в лагерях до окончания карантина для заболевших. Правда карантин был не 45 суток, как нам грозили, но всё равно и тридцати дополнительных суток тоже нам хватило за глаза.