Кто служил в армии, в цирке не смеётся

— Толя, а со мной что…? — Пролепетал я, боясь глянуть на лицо товарища и увидеть там сочувствие. Увольнение из армии совершенно не входило в мои планы. Да и Толик был из холостяков и он особо и не печалился, а я всё-таки имею семью, сына и планы на дальнейшую службу.

Товарищ тоже опустил вещи на асфальт и потряс руками, восстанавливая в них силы.

— Не ссы…, Боря, у тебя всё нормально. Кстати, я тебе справку привёз. Так что давай сдаём вещи, получаем деньги и в ресторан. Там всё тебе подробно и расскажу.

Фууууу… я облегчённо выдохнул воздух и замотал головой, стряхивая мимолётный страх. И с новыми силами ухватился за чемоданы. Сдали вещи, деньги тоже получили быстро. Толик тут же купил на вечер билет на поезд и через сорок минут мы сидели в привокзальном ресторане. Заказали водки и пока нам несли горячее, выпили и закусили холодными закусками. Я взял у Толика справку и бережно сложил её в удостоверение личности, а потом с юмором рассказал, как пытался пересечь границу и как тут жил:

— Толя, надоело до чёртиков: я тут знаю всех вокзальных бомжей, меня знают все погранцы…, я для них как родной… Завтра на пересылку и в полк. Давай теперь ты рассказывай, как вы там в Калининградской области переехали границу, как сдали мою вещевуху…, Ну и как там насчёт меня всё было?

— Да, правильно сделал, что не погнался за нами. Всё равно не успел бы. Мы только приехали, всех кто там пересекал границу в сторону и нас сразу же на перегрузку. Там, по-моему все железнодорожники Калининградские области были. Мигом облепили эшелон, чуть ли не на руках перенесли технику и имущество на другие платформы и через двенадцать часов нас уже пограничники проверяли. Приехали к себе в Галле, разгрузились. Всю твоё вещевое имущество Слава Арутюнян сдал, сдал нормально. Так что тут не беспокойся. Командир полка, конечно, злой был на тебя. Рвал и метал, но за тебя здорово заступился Мусиенко и начальник артиллерии. Так что смело езжай, но всё равно отдерут. Борю Мусина и командира четвёртого взвода… А чего им сделаешь? Тоже отругали, да по партийной линии пропесочили, а меня взяли и под жопу пинка дали. Вот такие дела.

Короче, день прошёл нормально, а вечером я проводил Толика. С утра сразу же ринулся на пересыльный пункт, где к своему удивлению увидел Игоря.

— А я решил сегодня уехать, пошли сдаваться. Вдвоём веселее ехать…

Нас без особых расспросов вбили в солдатскую команду возвращающихся отпускников. Целый день проболтались на пересыльном пункте, а в пять часов всей командой пошли на вокзал. Пока суть да дело, затарились водкой и закуской в поезд, подруга Игоря притащила на вокзал домашних пирогов, так что в пути следования с голоду мы не помрём.

Но вот наступила и наша очередь. Игорь обнялся с Мариной, та заплакала и массивные двери, отрезали нас от провожающих. Быстро прошли таможенный досмотр и зашли в соседний зал к турникетам, где уже проходила проверка документов пограничниками. Первым шёл Игорь и через две минуты он пересёк турникет. Пограничник взял моё удостоверение, пролистал его, развернул справку и открыл первую страницу документа. С минуту разглядывал его, переводя свой взгляд с удостоверения на справку и обратно. Потом спросил.

— Не понял? А день рождения у вас когда?

Я сморщил в недоумении гримасу и бодро ответил:

— 25 апреля 1955 года.

— Ну, да… В справке так и написано, а в удостоверении личности записано 24 апреля 1955 года. И что теперь?

И тут я вспомнил. Когда в полку писарь оформлял мне удостоверение личности, он тогда ошибся и написал 24 апреля вместо 25го. Я всегда это помнил, но вот тут забыл и так бездарно провалился.

— Товарищ капитан, — заныл я, — товарищ капитан, ну какая фигня. Всё же остальное нормально. Ну, заколебался я тут…

Но капитан был непреклонен:

— Товарищ прапорщик в сторону отойдите. Не мешайте. Потом с вами будем разбираться.

Игорь сочувственно передал через турникет мою часть водки и закуски, попрощался со мной и ушёл на посадку в вагон. Через полчаса пропустили оставшихся пассажиров, а меня отвели в помещение дежурной смены пограничников, которые грубоватыми шутками и прибаутками встретили моё появление. Вдоволь насмеявшись и поприкаловшись надо мной, они сжалились и отпустили:

— Иди, Цеханович, ждём новой попытки. На тебя тут уже пари стали заключать — С какой попытки ты пролезешь за границу?

От погранцов я сразу прошёл на вокзальную почту и написал строевику новое слёзное письмо, где указал, что надо написать в справке и как. А вечером следующего дня со знакомым офицером отправил письмо в полк. Отдав письмо, вышел на платформу, оглядываясь кругом и решая как убить остаток дня, и в этот момент ко мне подошёл старший лейтенант с красной повязкой «Начальник патруля» на правом рукаве шинели.

— Ты, что ли прапорщик Цеханович? — Развязно задал вопрос начальник патруля, за спиной которого стояли два здоровенных солдата.

— Да. — Ответил и тут же сам задал вопрос, — А что такое?

— Комендант города тебя вызывает. Поехали.