Кто служил в армии, в цирке не смеётся

— Вы, товарищ полковник, на каждом углу говорили всем, что я трус. Надо бы вам сейчас морду набить…, но ладно — не буду. Живите… А так спасибо: капитана я досрочно получил и два ордена как видите… за год службы. Две бутылки коньяка я вам оставляю — по одной за орден. А эту, — капитан помотал открытой бутылкой над столом, — я допью с дежурным по полку. Вы его не трогайте, это мой товарищ. А за словами следите — за них ведь и отвечать надо… Честь Имею.

Кружалин ушёл, а командир полка сидел в кабинете почти до утра. Мы наверно одновременно вспомнили этот случай, потому что Кривулькин побагровел и зловещим тоном прошипел:

— Что, лейтенант, лёгкой службы захотели? Вот хрен тебе — со мной служить останешься. А вы, школяры, у меня в Афган поедете.

Так из нас никто и не поехал. Аксёнов мигом достал крутую медицинскую справку и лёг в госпиталь. У Стаса нашлись свои подвязки и командиру как-то вечером позвонили сверху и ненавязчиво посоветывали дать возможность в спокойной обстановке лейтенанту Вильчинскому набрать опыта и укрепить свою семейную жизнь.

А ещё через несколько дней, оказалось, что разнарядку на наш полк спустили ошибочно и никто от нас никуда не едет.

Прошёл год и две недели назад меня вызвал к себе полковник Кривулькин. По-отечески усадил в кресло и задумчиво зашагал по кабинету.

— Цеханович, ты наверно знаешь, что я скоро от вас ухожу на повышение?

— Так точно, товарищ полковник, наслышан.

— Я знаю, что обо мне среди офицеров неоднозначное мнение, — я неопределённо промычал в ответ и это мычание смело можно было одинаково расценивать как восторженную оценку начальнику, так и …

— Да…, да…, я всё понимаю, но всё-таки заметь, что я никому не сломал карьеру, а многим помог подняться…

Да, это было так. Все, кто служил нормально, получили повышение или же заменились за границу.

— Вот решил и насчёт тебя подумать. Здесь я тебе уже ни чем не смогу помочь. Мы окружной гарнизон и город Свердловск это тебе не Курган или даже Пермь какие-то. Поэтому сюда лезут все блатные и здесь ты батарею однозначно не получишь. И за границу тебя не отправить — у тебя только три года прошло, как из Германии приехал. Долго думал, прикидывал по-разному и решил — надо тебе ехать в Афганистан. Понятно, что тебе неохота, но там, с твоим опытом и характером, ты быстро получишь батарею. А когда вернёшься боевым и обстрелянным офицером — то и начальника штаба дивизиона. Как ты на это смотришь?

— Нормально, товарищ полковник. Я считаю так: меня сия чаша рано или поздно, но не минует. Поэтому, как говорят — «Раньше сядешь — быстрее выйдешь».

— Вот и я к этому клоню. Пришла разнарядка, надо одного офицера отправлять туда. Но если ты не хочешь сейчас ехать, то я другого назначу.

— Нет, товарищ полковник, раз такой разговор пошёл — давайте я поеду…

Так и получилось, я быстро сдал должность, оформил документы. С дивизии, с нашего гарнизона, ещё несколько офицеров ехало в Афган, с ними сговорился и мы купили билеты с таким расчётом, чтобы в Ташкенте попасть на последний борт в Кабул перед Новым годом. Позвонил брату, позвонил матери, чтобы они приехали и мы последние деньки побыли вместе.

… Я закончил нарезать овощи, всё свалил в чашку и перемешал ложкой. Критически посмотрел на очередной салат и поставил его на стол под полотенце, где притаилось ещё несколько видов холодных закусок. Горячее жена приготовила ещё с утра. Брат с матерью подъедут с вокзала к трём часам. К этому времени подойдёт жена и можно садиться за стол.

Помыв руки, включил телевизор и, усевшись на диван, неожиданно задумался. Наверно впервые задумавшись серьёзно — Куда я еду? Ведь там меня могут запросто убить?