Кто служил в армии, в цирке не смеётся

Я с такой щекотливой ситуацией ещё не сталкивался, но из рассказов знающих о том негативе, который окружал таких вот голубых отщепенцев и вполне мог довести сержанта до чмошного состояния, а то и до самоубийства.

Моё задумчиво молчание Савельев истолковал по своему: тяжело вздохнул и стал исповедоваться.

— Товарищ капитан, ну что поделаешь, если я такой. Всё понимаю, но ничего не могу поделать с собой. Я — ДРУГОЙ. Я вот тоже, и вообще не понимаю, как вы можете трахаться с женщинами. Мне вот они противны и они меня совсем не возбуждают, а вот в бане… И здесь в армии я изо всех сил держался. А ведь хочется…, и очень хочется. И для меня поход в солдатскую баню целая проблема. Как увижу вокруг себя голых пацанов, их фигуры — хочу, хочу, хочуууу… Хочу сразу всех, мне нравятся их тела, мне нравятся их попы, у меня всё встаёт и требуется большие усилия, чтобы совладать с собой. Но, слава богу, совместные походы в баню были только первые полгода, а потом я ухитрялся один ходить, под маркой, что завален работой в штабе. А себе дал страшную клятву — в армии ни с кем. Завязал член и всё. Решил — только после армии. Там, где я живу, нас таких всего человек двадцать и мы друг друга знаем. Ну…, и крутимся без опаски между собой. Вот и мечтал, когда приеду домой… А вчера уткнулся, вернее они в меня уткнулись и не смог я остановиться. Но зато, честно скажу, оторвался на них по полной. Спустил пар. Только никак не могу понять — На чём я перед танкистами прокололся? Как они меня вычислили? Вот это не пойму.

Я с любопытством слушал Савельева и когда он замолчал, задумавшись над вопросом — На чём…? Я спросил:

— Может со старого места слушок пошёл?

— Не…, товарищ капитан. Я ж говорю, что завязал и ни к кому не лез. Хотя там был один, но тоже шифровался. Я там не сошёлся с командиром и он меня сюда сплавил.

— Что с тобой, Савельев, теперь делать будем? Как служить то дальше? Ведь тебя зачмырят теперь… Ни сидеть, ни кушать, ни общаться с тобой теперь никто не будет.

— А…, ерунда. Ничего не будет — не тот коллектив, — уже совсем беспечно отмахнулся сержант, видя, что я не собираюсь его прессовать.

Как в последствие оказалось, он был прав. Если бы это было в развёрнутом полку, где каждое подразделение было сплочённым воинским коллективом — ему было бы худо. А у нас среди солдат коллектива не было. Более-менее, сплочёнными были танкисты, около сорока человек, но они всегда были раздёрганы. Три смены караула, которые варились в своём соку и три смены внутреннего наряда. Остальные отдельные подразделения имели по два, максимум три человека. Ещё РМО и Ремрота по пять человек. Но ремрота практически жила в парке и своей парковой жизнью, а водители РМО вечно на выезде. И чмырить то Савельева было практически некому.

А тут через три дня начальника штаба прижало. И как бы он не ярился, как бы не хотел, но был вынужден обратно подключить сержанта к своим делам. Благо тот всё знал и был в этом плане толковым. Только выделил ему в штабе маленькую конурку, где тот и корпел чуть ли не сутками над бумагами. И как-то всё утихло, тем более что до дембеля ему оставалось пару месяцев.

Так, иной раз, будучи дежурным по полку, ночью от нечего делать, подымал его с кровати. Ставил перед собой и приказывал:

— Так, давай рассказывай какой ты другой и как тяжело тебе жить среди таких чмырей как мы.

— Не буду, товарищ капитан, вы опять зло смеяться будете надо мной и издеваться, — упирался сержант.

— Ладно, ладно… давай рассказывай. Вдруг, я тоже пойму, что неправильно живу. Ведь ты же, сучара, наверняка и на мою задницу поглядывал? И как она тебе — Нравилась? — Подзуживал я подчинённого.

— Ну, вот вы меня опять оскорбляете. — Обижался Савельев, но я его жал и он начинал отнекиваться, — не…, товарищ капитан, вы для меня старый.

— Ну, вот, — показушно обижался я, — мне ведь ещё и сорока нет… В самом соку и задница у меня спортивная…

Постепенно раскручивал сержанта и тот с воодушевлением начинал делиться сокровенными мыслями и желаниями, а я слушая его, удивлялся — Ну, надо ж какой выверт сделала природа на этом молодом человеке? А когда представлял его прыщавую, в похотливой гримасе рожу, да ещё когда он трудится над Ритой или Зиной, давал ему хороший пинок под зад и прогонял его.

— Ну, вот, товарищ капитан, опять как всегда…, — ныл, уходя, сержант.

Как только ясно стало с увольнением на дембель, так его сразу же и выпнули от греха подальше. А наши, нормальные парни обиженно гудели:

— Вот же блядь, как пидор, так на дембель первым…

Сержант Зяблинцев

О том, что сержант Зяблинцев продал гранаты криминальщикам, я узнал, как только приехал с Тюмени, где сдавал самоходки нашего дивизиона, прибывшего из Чечни, в ремонт. Узнал от особистов, когда они меня вызвали на беседу. Сначала задавали вопросы, в каком состоянии прибыл дивизион? Как он прибыл? Как его осматривали и проверяли? Что там находили? И так далее…