Кто служил в армии, в цирке не смеётся

Ирина здорово опьянела и готова была уже и сейчас, и здесь, лишь бы додавить меня и получить вожделенную характеристику, но у меня был противный характер Тельца — когда на меня давили, я делал всё наоборот. Так поступил и сейчас.

— Нет… Давайте поступим следующим образом. Вы приходите сюда вечером в девятнадцать часов за окончательным моим решением. А сейчас, я хочу, чтоб вы ушли…, — несколько разобиженная Ирина, почти с оскорблённым видом собралась и только что не громыхнула изо всех сил дверью. И я её понимал: цели своей не достигла, да ещё ею, на которую все западали — пренебрегли.

Вечером она опять сидела за моим столом, где всё так осталось, когда она уходила: и коньяк и закуска, которая немного привяла. Была она собранная и по деловому настроена. Правда, стиль её одежды, несколько отвлекал меня, настраивая на моветон. Пришлось самому взять свою волю в кулак и уже хотя внешне равнодушным взглядом смотреть на сексуальную штучку, сидевшую напротив меня.

— Ирина Владимировна, я целый день размышлял — Как мне поступить? Сидел вот здесь, — я махнул рукой на стол с выпивкой и закуской, потом ткнул большим пальцем за спину. — Смотрел в окно. Там ведь не только сосны видно — но и неспешная жизнь полка. Смотрел на неё, смотрел на ваш коньяк и как-то так, перед моими глазами прошла вся моя военная жизнь. Я ведь тоже срочку служил. Мог служить как Ваш Андрей, но почему-то служил по-другому — Добросовестно. Также и потом служил и сейчас служу. Мог бы делать в этом полку видимость службы и готовиться к пенсии, а вот почему-то совесть не позволяет. Что-то стараюсь, куда-то стремлюсь. Это я сейчас не для того рассказываю, чтобы покрасоваться перед вами и пококетничать… Вот какой я есть положительный… Просто служил, служу и живу по принципу — НЕ ЗА СТРАХ, А ЗА СОВЕСТЬ и других людей, их поступки, их отношение к окружающей жизни — я сужу по себе. Никогда не ссылался и не мерил жизнь по СТАДНОМУ принципу многих других — А ВОТ ВСЕ…, А ВОТ У ВСЕХ… Мне вот важно — А КАК Я? ЧТОБ ПОТОМ НЕ БЫЛО СТЫДНО И МОГ ОТКРЫТО СМОТРЕТЬ ДРУГИМ В ГЛАЗА.

Так вот здесь вырисовываются два варианта. Первый: всё-таки дать авансом вашему брату положительную характеристику. Наплевать на свою добросовестную срочную службу, наплевать на сотни тысяч солдат и сержантов, которые служат отлично. Наплевать на солдат, которые служат в нашем полку без замечаний и нареканий. Наплевать на их обиду, когда они узнают, что сержант Зяблинцев, этот негодяй, увольняется чуть ли не в первых рядах, с хорошей характеристикой. Наплевать на то, что они скажут:

— Да чего тогда нормально служить, если таких в первую очередь увольняют…? Наплевать.

Поднял со стола лист стандартной бумаги и многозначительно потряс ею в воздухе, — вот она хорошая характеристика и с этой характеристикой запросто примут в ваш ОМОН. Здесь я расписываю, какой он активный, какой он дисциплинированный и много чего другого положительного. Вот смотрите и печать есть, нет только пока моей подписи. А что? Чёрт с ними с моими принципами — ЗА ВСЁ НАДО ПЛАТИТЬ. Плевать на то, что он трепал всем нервы — сделаем ему Добро. Сейчас поставлю подпись, выпьем коньяк, побарахтаемся приятно… А…, Ирина Владимировна? Пойдёмте, вон за ту дверь, там и постель готова… — сестра Зяблинцева смотрела на меня несколько удивлённая и сейчас реально не знала — Как ей реагировать?

— Есть второй вариант, — я немного подождал, с любопытством ожидая её реакцию, потом поднял второй лист стандартной бумаги, — это негативная характеристика. Тоже довольно полная. В ОМОН его, конечно, не возьмут. И в никакое приличное место тоже не примут. Вот что поделаешь? Какую заслужил…

Хотел ещё сказать, но не стал больше ничего говорить и мы какое-то время молчали, после чего Ирина вздохнула и сказала:

— Дайте хорошую характеристику…

— Дам. — Я пододвинул лист с характеристикой к женщине, — только подписывать не буду — рука не поднимается ему подписывать. Сами подпишете. И даю её только из уважения лично к вам. Уважаю таких людей как вы — целеустремлённых, деловых, знающих, что они хотят от жизни и каким путём этого добиваться. И только в последнюю очередь — как красивой женщине, которая мне нравится. Дам и вторую характеристику.

Я пододвинул второй листок:

— Чтоб вы знали, что из себя представляет ваш брат на этот временной отрезок его жизни. Может вы и сумеете его взять в «ежовые рукавицы» и сделать из него нормального мужика. Но я в это не верю. Время упущено и его сейчас может научить только жизнь… Да, ещё я её вам даю и сразу же предупреждаю. Если что натворит ваш Андрей и кто-то потребует от меня служебную характеристику — вот такая она и будет. От положительной я откажусь запросто… Так вот так.

Ирина взяла оба листка и, внимательно прочитав характеристики, с облегчением вздохнула, после чего аккуратно сложила их в сумочку. На её губах заиграла восхитительная улыбка, заискрились глаза и она вопросительно посмотрела на меня:

— Ну что? Дело сделано, а сейчас можно более приятными делами заняться…

Я же засмеялся и потянулся к бутылке с коньяком: