Кто сражается с чудовищами. Как я двадцать лет выслеживал серийных убийц для ФБР

Началось все так. 11 декабря 1978 года у Элизабет Пист был день рождения, и она ждала, пока ее пятнадцатилетний сын Роберт Пист закончит работать в аптеке в Дес-Плейне, чтобы отвезти его домой на семейное торжество. Роберт сказал, что ему нужно отойти на парковку, чтобы поговорить с подрядчиком о летней работе на стройке и что за эту работу ему предлагают вдвое больше, чем он получает в аптеке. Прошло десять минут, и миссис Пист забеспокоилась; когда Роберт так и не вернулся, она поехала домой и вызвала полицию. Ей посоветовали сохранять спокойствие и сказали, что многие молодые люди не возвращаются домой вовремя. Но в полдвенадцатого ночи миссис Пист уже не могла больше ждать и настояла на том, чтобы полиция приступила к поискам ее сына.

В Чикаго и его окрестностях ежегодно пропадают около двадцати тысяч человек, около девятнадцати тысяч обнаруживаются примерно в течение года, поэтому полиция неохотно приступает к поискам, если с момента пропажи прошло так мало времени. Но глава уголовного розыска Джо Козенчак решил устроить настоящий розыск; у него тоже был пятнадцатилетний сын, учившийся в одной школе с Робертом Пистом. Тот был обычным американским подростком, увлекавшимся гимнастикой, – не из тех парней, что надолго пропадают и забывают позвонить домой; казалось, с ним действительно произошло что-то серьезное. Расспросив посетителей аптеки, Козенчак узнал, что 11 декабря в нее приезжал местный строительный подрядчик Джон Уэйн Гейси, который собирался провести в ней ремонт; он сфотографировал заведение и записал результаты измерений.

Козенчак уже начал искать данные о предыдущих судимостях Гейси, но они еще не пришли, когда утром 13 декабря в отделение полиции по вызову явился сам Гейси. Это был невысокий, полный, тридцатишестилетний мужчина с двойным подбородком и темными усами. На первый взгляд он казался уверенным в себе, добропорядочным бизнесменом, владеющим строительным бизнесом и занимающимся отделкой и реконструкцией интерьеров. Он был вовлечен в местную политику и даже руководил парадом в честь дня конституции Польши, в котором участвовала Розалин Картер, – у него была фотография с первой леди страны; он также выступал на благотворительных мероприятиях и развлекал детей в костюме клоуна. В этом доме он проживал с 1972 года, и здесь его хорошо знали.

На вопрос Козенчака Гейси ответил, что он не знал Роберта Писта и никогда не встречался с ним. Джо сказал, что, по сообщениям свидетелей, его видели на парковке с этим подростком, и тогда Гейси слегка изменил свои показания – возможно, он оказался в одном месте с разыскиваемым, но ничего более. Позже Козенчак говорил мне, что у него возникло интуитивное ощущение, что Гейси лжет, уж слишком быстро он оправдывался и не всегда убедительно. Получив ордер на обыск, Козенчак с подчиненными посетили дом Гейси, но обыскали его лишь поверхностно. Они обнаружили некоторые предметы одежды, по всей видимости принадлежавшие молодым людям, и чек на фотопленку – тогда в аптеке Дес-Плейнса, где работал Пист, также занимались проявкой. Впоследствии выяснилось, что Гейси одолжил свой пиджак работавшей в том же заведении девушке, а она по ошибке положила чек в его карман и забыла про него, возвращая пиджак Гейси.

Козенчак и его начальство понимали, что у них недостаточно улик для ареста Гейси – официально Роберт Пист до сих пор числился «пропавшим»; но у них оказалось достаточно оснований, чтобы устроить открытое наблюдение за Гейси и опросить его друзей, коллег и знакомых. Наблюдение это было достаточно «жесткое» – на улице за ним постоянно следовали сотрудники полиции, а когда они ехали за его автомобилем, то едва не врезались в бампер, словно провоцируя его на какие-то действия. Поначалу Гейси вел себя спокойно. Он говорил наблюдателям, что это их тупое начальство заставляет следить за ним и что он не считает их лично ответственными. Он говорил, куда собирается пойти или поехать, на тот случай, если они его потеряют, и однажды даже предложил купить им обед в забегаловке, куда заходил сам. Но за пять дней наблюдения его поведение резко изменилось: он перестал бриться и начал пить, употреблять наркотики и кричать на людей. Впрочем, это не помешало ему повесить рождественскую гирлянду снаружи дома, как он делал всегда перед праздниками.

Гейси обратился к двум юристам, попросив их подать иск против полиции за назойливое преследование на том основании, что наблюдение мешает ему заниматься бизнесом.