Кто-то чудесный (СИ)

Рука доктора по-хозяйски запуталась в его взлохмаченных волосах и дёрнула за пряди - так, что даже кожа затрещала, а Гэл едва удержался от крика. Челюсти свело - до того сильно он их стиснул.

- Открой глаза, Гэл Чирешару, смотри на меня и слушай, - жёстко приказал Дэвис совеем другим голосом, непохожим на его обычный, мягкий и спокойный. Теперь его длинные пальцы ухватили Гэла за подбородок, больно вдавившись в щёки. - Не вынуждай меня разочаровываться в тебе. Ну!

Сквозь радужные блики от скопившихся на ресницах слёз Гэл тоскливо посмотрел ему в лицо. Тонкое, точёное лицо, вовсе не похожее на звериную морду чудовища.

- Да, вот так, молодец, - с прежней теплотой в голосе вымолвил доктор и с явной неохотой разжал пальцы. - Я хочу, чтобы ты слушал меня внимательно, хочу видеть твои глаза... эти вот красивые глазки... - он чуть усмехнулся, заметив, как вздрогнул Гэл при последних словах. - Потому что я предложу тебе то, что никогда никому не предлагал, - он перевёл дыхание, и Гэл вдруг с невероятным изумлением понял, что Дэвис волнуется! Голос его стал бесцветным от напряжения. - Я уже говорил, что прекрасно понимаю тебя... ты отмечен особой меткой... поцелуем Бога или дьявола - считай, как угодно, но отмечен. Я тоже. За столько лет мне впервые встретился такой, как ты... и мне будет очень обидно, хотя, признаюсь, невероятно сладко разделать тебя так же, как прочее мясо... - он сделал паузу, видимо, для того, чтобы Гэл лучше осознал сказанное, и вкрадчиво продолжал: - Но ведь я мог бы оставить тебя в живых. Единственного из всех.

Единственного, вот, значит, как.

Гэл коротко моргнул, глядя в глубокие бархатные глаза доктора.

- И что я должен буду для этого делать? - прошептал он, облизнув потрескавшиеся губы. Он точно знал - что, но хотел услышать это от самого Дэвиса.

- Сам как думаешь? - доктор вскинул брови почти смешливо. - Я могу назвать вещи своими именами, но это прозвучит слишком пошло в такой, практически судьбоносный момент... - голос его снова стал серьёзным и напряжённым, и всякая игривость из него исчезла. - Все эти годы я был невероятно одинок. Проклятье, я же не прокажённый, я тоже нуждаюсь в живом человеческом тепле! Мы просто уедем отсюда вместе, Гэл Чирешару... хоть этой же ночью. Прямо сейчас... - теперь он говорил почти лихорадочно, сбивчиво, не спуская с Гэла потемневшего взгляда. - У меня достаточно средств и связей для этого. Для того, чтобы нас с тобой никогда не нашли. Ты же любишь путешествовать. Весь мир будет открыт для нас, мой мальчик. Ты научишься у меня очень многому... познаешь новое. Понятно, что вначале, на естественной стадии привыкания друг к другу, я буду держать тебя под лекарственным контролем, но потом, когда ты сам поймёшь... осознаешь... а ты непременно поймёшь...

Сейчас его голос был почти мечтательным. Почти нежным.

Гэл всё смотрел и смотрел на него, не отводя глаз. В мозгу словно включился какой-то механизм, заработавший быстро и чётко.

Ему стоило согласиться. Согласиться для виду. Только для виду. Чтобы спастись. Чтобы выжить. Наверняка представится случай улизнуть, несмотря на "лекарственный контроль" доктора. Вырваться. Найти помощь. Что угодно будет лучше, чем пытки и смерть... что угодно! Обслуживать Мартина Дэвиса? Господь свидетель, чего только Гэлу не приходилось делать для дальнобойщиков и ковбоев в вонючих уборных на автостанциях, в пропахших навозом конюшнях - за двадцатку баксов, а сейчас речь шла о его жизни!

Он вспомнил, в каком виде шериф нашёл Генриетту и Эдди, и беззвучно пошевелил запёкшимися губами.

- Что? Что ты говоришь? - нетерпеливо спросил Дэвис, наклонившись к нему ещё ближе.

И тогда Гэл просто плюнул в это красивое точёное лицо, сам удивляясь, как ему для этого хватило слюны. И сил. И засмеялся.

- Curvă câine! Сучья ты курва!

Он продолжал смеяться даже тогда, когда жестокий удар - чем-то острым, зажатым в кулаке доктора - вспорол ему скулу и щёку. Он знал наверняка только одно: когда он умрёт тут, в собственной крови и дерьме, то умрёт чистым.

Умрёт свободным.

* * *

- Дайте сюда, - велел Миллер, забирая у Элис фонарь, луч которого заплясал по стенам просторной столовой, куда они попали из кухни. Стены были обтянуты расписными шпалерами в каком-то восточном стиле, и в другое время Элис бы просто залюбовалась. - Это старинный дом, примерно тех же лет постройки, что и мой. Наверху - спальни, внизу у Мартина его приёмная и кабинеты. Если Гэл Стефан действительно находится здесь, то Мартин держит его подальше от экономки, секретарши и пациентов, то есть либо в подвале, либо в гараже... - говоря это, он быстро обошёл столовую, всё так же водя лучом фонаря по стенам. - Но в равной степени тут может оказаться какая-нибудь потайная комната. Чёрт меня побери, я не могу шарить тут в поисках потайных панелей, мы не в каком-нибудь грёбаном "Индиане Джонсе"!

Он вдруг с размаху ударил рукояткой фонарика по стене. Господи, да он ведь точно так же обмирал от ужаса, как и она, внезапно поняла Элис.