Кто-то просит прощения

И почувствовал на себе запредельно внимательный взгляд Кейна. Теперь – не быстрый, а долгий, откровенный. Изучающий. Кейн увидел в глазах Вербина нечто знакомое, и кивнул:

– Вы уже понимаете. Знаете, как это будет.

– Да.

– Поэтому приехали? Сменить небо, потому что ничего не можете поделать с душой?

– Да.

Кейн кивнул, показав, что не обижается на столь короткие ответы, и негромко спросил:

– Соболезновать уместно?

– Вполне.

– Соболезную.

– Спасибо.

– Наверное, поэтому я с вами так разоткровенничался – почувствовал родственную душу, – продолжил Кейн, закуривая очередную сигарету. Многовато, конечно, но учитывая, что прошлую он почти не тянул – приемлемо. – В наших местах чувства обостряются. И это ещё один необъяснимый факт.

– Поэтому возвращаетесь?

– И поэтому тоже. Но в первую очередь из-за того, что Байкал – это навсегда. Хотя я знаю людей, для которых он стал всего лишь точкой на карте: они здесь родились, выросли, уехали и не возвращаются. Я о них знаю, но не понимаю. Я считаю, что нельзя так не чувствовать свою землю. Я хотел продать дом, но не смог. Квартиру продал, хотя разумнее было бы оставить её, но продал, потому что квартира – это квартира, полезная площадь… а дом – это земля, на которой мой прадед строил… свою жизнь. Не смог продать. – Кейн провёл рукой по лавке. – Вы ведь знаете, что я живу в Москве?

– Мне говорили, – не стал скрывать Вербин.

– Вам говорили… вы уже много обо мне знаете… И я сегодня упоминал… – Кейн вновь улыбнулся. – Но мне повезло: у компании есть большие интересы в Иркутске, так что я часто возвращаюсь. Иногда живу здесь недели по две-три.

– Действительно, повезло.

– Ещё как… – Кейн демонстративно посмотрел на часы, давая понять, что разговор затянулся, и вернулся к делам: – Что же касается вопроса об экспедиции, то всё так: я – единственный, кто не умер.

– Можете это объяснить? – быстро спросил Вербин, и они дружески рассмеялись.

– Возможно, потому что я не наркоман и не сумасшедший. И никогда не испытывал тяги к саморазрушению. Не испытывал, даже когда мне было очень плохо – после смерти Рины… – Сейчас он говорил очень серьёзно. И с большой печалью. – Сумел справиться. Даже не забухал.

– Под сумасшедшей вы подразумеваете Зебру?

– Никто так и не понял, почему она покончила с собой, – ровным голосом ответил Кейн. – Все дико удивились и дико расстроились, потому что Зебра была хорошей. По-настоящему хорошей, понимаете? Не слабохарактерной – таким был Кислый, а именно хорошей, и очень хорошо относилась к Рине.

– Вы знаете о смерти Кислого?

– Конечно.

– А о том, что он умер на мысу?

– Да, – негромко сказал Кейн, после короткой паузы.

– Вас это не удивило?

– Почему это должно было меня удивить?

Сейчас в его голосе отчётливо прозвучали недовольные нотки и Кейн акцентированно посмотрел на часы. Положенное гостеприимство проявлено, пора бы гостю и честь знать.

Однако у Феликса оставался ещё один вопрос. Самый важный.

– Вы расскажете, что произошло на мысу? – спросил он, глядя Кейну в глаза. Но не увидел ни волнения, ни беспокойства. Ничего. Вопрос не испугал и не смутил – Кейн его ждал и знал, как реагировать.

– Давайте сделаем так: выкурим ещё по одной сигарете, насладимся приятным летним вечером. Захотите – помолчим, захотите – поговорим о чём-нибудь нейтральном. – Кейн улыбнулся. – А потом вы навсегда уйдёте.

* * *

– Всего четверо, – протянула Дарья, задумчиво глядя на Сергея.

– Что не так?

– Маловато для секты.

– Напиши, что это была маленькая секта, которая не успела вырасти и сильно навредить обществу, – улыбнулся Сергей. – Кроме того, это сегодня их было четверо, членов секты наверняка больше. Так что мы всё равно молодцы.

Удачно проведённая операция – обошедшаяся без потерь и повреждений с обеих сторон, привела Сергея в отличное расположение духа, и он позволил себе слегка порезвиться. А вот следователь, чья работа, по большому счёту, только начиналась, была сдержанна и сосредоточенна.

– Ты по-прежнему уверен, что нас ждали?

– Думаю, если их лидер не дурак, то он нас ждал – после того количества «косяков», которое они наворотили за последнюю неделю, мы просто не могли не явиться… А лидер, как мне кажется, не дурак, поэтому, да, уверен – нас ждали.

– Мы поторопились?

– Нет, – поразмыслив, ответил Сергей. – Ляпа пропал – это факт, и к его исчезновению скорее всего имеют отношение Бочка и Шумахер. С ними нужно плотно пообщаться… – Он вновь улыбнулся: – Хочешь кофе?

– Пока не стану, – качнула головой Дарья.

– А как будешь не спать всю ночь?

– С чего ты взял, что нам не придётся спать всю ночь?

– Будет зависеть от того, насколько продуктивно мы пообщаемся с Бочкой и Шумахером. Возможно, и впрямь не придётся.

– Если получится продуктивно – тогда и выпью, – решила следователь. – Сейчас не хочу.

Задержанных они разделили: девушек, разговор с которыми решили провести в последнюю очередь, поместили вместе, парней – по отдельности, каждого в свою допросную. Девушки были напуганы, но наверняка знали мало. Парни же держались спокойно, что косвенно свидетельствовало о том, что они и в самом деле ждали «гостей».