Кто ты, Эрна?

Приехала «скорая». Тётка где-то у врача расписалась, посмотрела на меня как-то странно. И я понял: это она! Это из-за неё я травмировался. В тот раз Данёк, а в этот я. В машине я маме позвонил, мама выбежала на улицу, у нас площадь, а там здание администрации, старики «горком» зовут. Наша «скорая» тормознула, и мама села рядом со мной.

— Какой у вас сын не плакса, — сказал врач. — Перелом стопудово двух пальцев, а он не жалуется и не ноет. Настоящий мужик.

Оказалось, что сломан у меня только один палец на ноге, большой. А второй указательный (правда смешно: на ноге и указательный) — просто ушиб, просто гематома. А я же должен был в июне в лагерь ехать. Хорошо, что мы путёвку не оплачивали. А если бы оплатили, как другие ребята? Мама смогла обменять путёвку с июня на июль, и на август мама мне всегда путёвку покупала, это уже за деньги, август и в администрации города за деньги. Июнь я просидел в городе за компом. Да я и не сильно переживал. В июне у нас москиты. В городе ещё не так, а в лагере за территорию не выйдешь — сразу эта мошкара. Она открытые пространства любит. В июле в лагере, потихоньку разрабатывал палец. В августе танцевал. Я не хотел, чтобы кто-то на танцах надолго занял моё место. Особенно в «Эх, яблочко!» и в «Разборках нашего двора». Данёк меня в июне-июле заменял.

В сентябре палец болел. Когда больше, когда меньше. Всё-таки перегрузил я его в лагере. Я перед занятиями принимал обезболивающее. Светочка научила меня туго бинтовать палец обыкновенным пластырем. Тогда становилось легче. Я стал ходить в поликлинику, мне сделали двадцать электрофоресов и стало намного лучше. Я рассказал Даньку, что это меня сглазила та тётка, но он не поверил, а про свой выбитый на руке палец он вообще забыл почему-то. В октябре я снова играл в футбол на коробке. Мелкий поцак Максик вырос за лето, стал такой плотный, иногда приходил поноситься на площадке, я ему грозил кулаком издали — он редко к коробке подходил. А потом, в декабре — заморозки.

Зима в том году была дико холодная. До минус пятнадцати ночью доходило. Физрук залил лёд прилично. Я пришёл на коробку, а Катюша с тётей Мариной за ручку катаются, а мелкий (он ещё подрос нереально) — поперёк катка, еле-еле на детских коньках с винтиком, знаете такие коньки для лошар, там размер ботинка можно винтиком менять. В общем, он поперёк коробки то ли ходит, то ли едет, руками машет. Я к нему подъезжаю, говорю:

—Пацан! Ты чё пловец?

А он покосился на меня и враскоряку, но быстро-быстро укатил. Ничего мне не ответил. Точно я больной или заразный. Невежливый, короче, чувачок. А я так спросил, потому что у нас пловчиха есть в классе, Кузнецова. Так она тоже так поперёк коробки туда-сюда поперёк, а не по кругу, и руками машет, чтобы не упасть. Помогает себе руками.

Мелкий поцак у стены за коробкой постоял, потом осмелел, ещё покатался. И они с тёткой Мариной собираться стали. Я подъезжаю к Катюше и говорю:

— Катюш! Давай ещё покатаемся.

А она говорит:

— Я боюсь одна без тёти Марины, я третий раз в жизни на коньках.

Я говорю:

— Давай я с тобой за руку покатаюсь.

— Да ну. Ты же классно катаешься. А со мной еле-еле надо.

— Я не классно катаюсь, — стал я уверять. — У меня и палец сломанный болит. Я тоже потише катаюсь.

Тут дядя Саша, Катюшин отец, я его и не замечал до этого, он у бортика стоял, говорит:

— Всё Катя, пошли. Никаких оставаться. Уроки.

И лицо у него такое недовольное. Видно, что в лом ему тут стоять. Я тогда ещё подумал, что лицо недовольное из-за меня, что его ненаглядная Катюша со мной. А всё тётка Марина нажужжала, какой я такой и сякой. Я на следующий день в школе у Катюши спросил:

— Чего это твой папа такой недовольный?

А Катюша говорит:

— Ему мениск оперировать будут. Он в теннис много лет играл, и ноги повредились. Он боится. С палкой долго ходить.

Я успокоился, что не из-за меня у Катюшиного папы такая рожа недовольная, и забыл про это. А всё один к одному шло, но я этого тогда не понимал.

Я, короче, зимой катаюсь в один из редких морозных дней, и вдруг снег повалил, тоже редкое для нашего города явление. Чтобы прям вот валил. Физрук пришёл на коробку, а до этого чай в раздевалке пил: там у нас пристройки к коробке. У нас же чемпионаты по мини-футболу проводятся и по гандболу. И вот физрук вышел с лопатой. Ну и я гоняюсь-гоняюсь. Он сказал кататься только на одной половине. А я забыл, как-то сразу вылетело из головы. И тогда физрук как пошёл орать на меня:

— Ты, Щегольков, мужик или не мужик? Тебе сказали же не кататься здесь!

Да мне плевать конечно, физрук вообще нервный: он же и в школе, и тут на коробке, секция, устаёт. А лёд ещё мамашка с косолапым ребёнком чистили, они постоянно на площадке. У этой мамашки малыш давно вырос, и реал теперь было видно, что с ногами не айс. Этот ребёнок побежал, переваливаясь, ко мне, типа, чтобы я ушёл с той половины, которую чистят. И я сразу понял, что не мамашка, так этот косолапый мелкий теперь расскажет всё тёте Марине, а та уж доложит родителям Катюши — будьте уверены.