Кто ты, Люсиль?

Я приехал сюда перед летним сезоном, а клуб купил шесть месяцев назад, чтобы доказать сестре, что я ответственный взрослый мужчина, но прямо сейчас, смотря на ехидную усмешку Люсиль, я чувствовал себя полным придурком.

Глава 1

Говорят, однажды зайдя в шторм, никто из него не выходит прежним, но, когда для меня всё закончилось, я не чувствовала себя другой. Я была той же, какой себя визуализировала и ощущала – смелой, яркой, свободной. Прожитое лето показало мне, что мир всё это время не стоял на месте, что мои слёзы, истерики, чувства потерянности и одиночества – ничего из этого не осталось в моей груди тяжёлым грузом. Я была легка, словно летний ветер, иголки одуванчика, солнечный луч. Всё, что теперь я имела о прожитых днях, было воспоминаниями, и те, как я думала, когда-нибудь обязательно сотрутся.

– Люсиль!

– Да, пап?

Отец был низким горбатым мужчиной, который никогда не снимал вязаный крючком серый кардиган. Даже в тридцатиградусную жару на нашем земельном участке он ходил в нижнем белье и этом кардигане. Я была уверена, что не спал он в нём только из-за того, что однажды мама устроила скандал.

– Ну посмотри, что ты сделала! – Низкий старческий голос отца сменился звонким голосом матери, вышедшей из дома вслед за ним.

Я отошла на метр от дома и чуть качнула головой, чувствуя на шее щекочущие пряди волос, выбившиеся из неаккуратного пучка.

– И правда промахнулась, – сказала я, оглядывая стену, на которой вбитые гвозди, что должны были идти ровным рядом, съехали в бок, образовав в середине цепочки резкий спуск.

– Теперь выдергивай их, – бросила мама, растряхивая мокрое белье на лужайке. – Отцу придется разводить раствор бетона, чтобы заполнить дырки.

– Да я сама разведу. Зачем ты переживаешь?

– Люсиль! Ты могла не витать в своих мыслях, а сразу же нормально сделать?

Я стиснула пальцами молоток сильнее, глубоко вздохнула и тихо выдохнула, пока легкие болезненно не сжались. Я была спокойна.

Огромное ватное облако заслонило солнце, создав иллюзию ровного ряда вбитых гвоздей из их теней, и мне на секунду почудилось, что всё я сделала правильно, но облака летели так же быстро, как и время, и вот я вновь недоверчиво взирала на кривую полоску.

– О чем ты задумалась, Люсиль? – Отец подошел со спины, отвлекая прикосновением ладони.

– Ни о чем, – живо произнесла я, мягко улыбаясь.

– Я хочу, чтобы все наши соседи обзавидовались моим горшкам.

Мне хотелось вбросить, что последнее, чем стоит матери хвалиться – это цветочными горшками, висящими прямо посередине стены загородного дома. Прошлой весной я заменила здесь террасу, окна и забор, огораживающий весь участок. До этого родители заменились наружное покрытие с грязно-зелёного на белый, и теперь дом походил на дорогостоящее поместье размером с двухэтажную баню. Те соседи, что ещё помнили дом облезлой жабой, перемыли нам все косточки.

– Я слышала, что Кирилл думает жениться на той девушке… Как же ее звали? – Зачем-то в спину сказала мама, стряхивая последние капли из тазика на лужайку. Всё бельё было развешено её жилистыми руками широкими полотнами на двух тоненьких веревочках.

– Это не имеет значения.

– У них должно быть будет хорошая свадьба. Люсиль, ты не думала откладывать на свою? В тот раз Кирилл обо всем позаботился, но в следующий может так не повезти.

У меня дернулась рука и молоток чуть было не выскользнул из моей ладони, ещё и один из выпирающих гвоздей крюком задела, из-за чего его шляпка накренилась вбок. Пришлось экстренно с усилием стучать по нему, чтобы привести в норму, пока мама не заметила.

В ноябре прошлого года Кирилл должен был стать моим мужем. За три дня до свадьбы он передумал. Вернее, передумала та девушка, с которой он спал всё прошедшее лето. Узнать об измене на примерке свадебного платья – то ещё удовольствие.

– Почему ты думаешь, что деньги – это самое главное? Особенно на свадьбе? – Почти дружелюбно уточнила я, не поворачиваясь на неё.

– Когда ты была…

– Когда я была, мам, «была» – ключевое слово.

– Люсиль, – вставил отец, поглядывая на нас со стороны. – Мы должны тебе кое-что сказать.

– И что же это? Надеюсь не то, что Кирилл пригласил вас на свадьбу с помощью открытки с золотой крошкой?

– Люсиль! Перестань язвить, – ответила мама. – У нас в том году баня сгорела. Мы думаем продавать квартиру.

– Какую квартиру?

– В которой ты живешь, разумеется.

– Мою квартиру?

На долю секунды мне показалось, что у меня из-под ног ушла земля. Если мне негде будет жить, то мне придется три четверти своей зарплаты отдавать за аренду, а это я даже не брала в расчет коммунальные услуги.

– Это наша квартира, Люсиль. Нам нужна баня.

– Но я же в прошлом году провела вам душ прямо в дом.

– Люсиль, душ – это другое.

– Но где же я буду жить? – С грустью в голосе произнесла я, не прекращая держать молоток в руках, хотя все кривые гвозди уже были выдернуты и свалены около моих ног в золотистых босоножках.

– Если бы ты осталась на своей работе, то сейчас бы не возникало таких вопросов.

– На работе, которая довела меня до рака, – без раздумий ляпнула я, тут же прикусив свой язык.