Кто убил Джона Леннона? Жизнь, смерть и любовь величайшей рок-звезды XX века

– В комплексе «Дакота» в сентябре 1979-го. Я приезжал с моим сыном Отто, которому было приблизительно столько же, сколько и Шону. Дети прекрасно ладили. Джон пек хлеб и варил рис. Он был счастлив. Стал настоящим домоседом. Однажды он сказал мне: «Впервые в жизни я ничего не обязан делать для лейбла. Я свободен. Могу делать все, что хочу». И он выглядел так, как будто у него гора с плеч свалилась. Многие считают, что он страшно скучал по концертам и по новым песням, потому что именно этого от него люди и хотели. Но он точно по всему этому не скучал. Он говорил, что очень любит свою жену. У него не было желания снова стоять на сцене. Все это было уже позади. И ему совершенно точно не нужны были ни аудитория, ни публика.

В прессе периодически говорили о возможном воссоединении The Beatles. В 1975 году вьетнамские беженцы массово поплыли на хлипких суденышках подальше от социализма, и к концу того года СМИ активно заговорили о благотворительном концерте для сбора средств для этих беженцев. В Washington Post объявили, что вскоре «состоится рок-концерт, которого все давно ждут» (словно отдельные битлы уже снова соединились в группу). Бывший промоутер четверки Сид Бернстайн оплатил и напечатал в New York Times рекламу, в которой практически умолял битлов согласиться на участие в концерте. Генсек ООН Курт Вальдхайм заявил, что международная организация выступит спонсором этого мероприятия. Заговорили о том, что ведущим концерта будет Элтон Джон, а Леонард Бернстайн будет дирижировать оркестром Венской филармонии. «Согласились все. Кроме Джона». «Hello, goodbye», все это было полной выдумкой.

– Я был в квартире Джона, когда ему позвонил Леонард Бернстайн, – рассказывает Клаус, – и был свидетелем их разговора. Я слышал, как Джон громко произнес: «Нет! Не буду!» Он очень разозлился и заявил: «Я никому ничего не обязан! Я делаю то, что мне нравится!» Я был рад слышать эти слова. На самом деле идею общего концерта поддержал только Ринго. Остальные были готовы друг друга поубивать. Поклонники The Beatles в течение многих лет мечтали о том, что группа снова соберется вместе, но мы, те, кто знал их близко, понимали, что этого никогда не произойдет. The Beatles значили для поклонников гораздо больше, чем для самих битлов. Для них The Beatles были вчерашним днем.

Все надежды на то, что четверка снова сыграет вместе, исчезли.

– Когда убили Джона, – рассказывал Клаус, – я был в Германии и жил у брата. Мне позвонили из одного немецкого журнала и спросили, что я думаю по поводу «ситуации с Джоном Ленноном». Какой еще ситуации? Я понятия не имел, что они имели в виду. Я тяжело переживал его смерть. По сей день я часто думаю о нем.

– Однажды, когда Шон был еще совсем маленьким, я пришел в гости к Джону, и мы решили прогуляться в парке. Мы вышли из квартиры, спустились в подвал, прошли через территорию подземного гаража и вышли на солнце. Джон нес Шона на спине в рюкзаке. Мы прогулялись, купили кофе и сели на скамейку. Джон просто тусил в парке, как и все остальные. Никто его не доставал. Я не так часто бывал в Нью-Йорке, поэтому не очень хорошо представлял, что происходит в городе и как живут в нем люди. Я видел, что на улицах много сумасшедших и фриков, и испугался. «Это опасное место», – подумал я тогда. Поэтому, когда я узнал о его гибели, то тут же мелькнула мысль, что его могли убить гораздо раньше.

Сначала мне было жалко Марка Чепмена. Время шло, Чепмен не раскаивался, и я перестал его жалеть. Смерть Джона никак не повлияла на мою способность заниматься музыкой. После его смерти я решил вернуться в Германию и начать жить как-то проще. Потом я перестал играть рок-н-ролл. Перестал работать с Карли Саймон, Би Би Кингом, Рэнди Ньюманом, Manfred Mann, Джерри Ли и Лу Ридом. С этими замечательными людьми было хорошо, но я все бросил и вернулся домой.

Любопытно, что и Майкл Уоттс пережил похожие изменения.

– Я много времени провел с Джоном Ленноном, – вспоминал он. – Он умер, и я перестал писать про популярную музыку. Его смерть сильно на меня повлияла. Я как-то во всем разочаровался. Такое ощущение, что вдохновение исчезло.

Клаус считает, что по поводу смерти Леннона есть только одно утешение. Джон умер после того, как достиг какого-то определенного жизненного периода, во время которого принял для себя серьезные решения.

– Он жил так, как ему хотелось. Он уже не был марионеткой славы и обстоятельств. Никто ему ничего не приказывал. Он жил полной жизнью. Он обрел свободу.

Пита Шоттона телефонный звонок разбудил рано утром.