Кто в тереме живёт, или Хроники мелкого рантье

Крылов протискивается сквозь толпу и сворачивает на Малую Бронную. Здесь, в одном из тихих дворов на правой стороне улицы, притаилось кооперативное издательство "Стас и Ко", с которым он задружился примерно месяц назад и даже успел заработать на этой дружбе невиданную для себя сумму в триста рублей… Владельцем издательства, а также его директором по всем финансовым и прочим вопросам, был человек со странноватой фамилией Куллябка. При первом знакомстве он так и представился Крылову, особенно упирая на это двойное "л": Стас Куллябка. Крылов собрался было уточнить странность, но, взглянув на визитку с золочёными буквами, понял, что не ослышался. И решил про себя: ну и фиг с ним. Куллябка так Куллябка. Главное, что хоть имя нормальное…

А вот и знакомая арочка, эхом возвращающая шаги. А сразу за ней – древняя шестиэтажка, длинная, как крокодил. А вон те четыре полуподвальных окошка, забранные решётками, и есть волшебное стасово хозяйство, где сидят классные ребята, умеющие ловко превращать обычные бумажки с буковками в радужные бумажки с циферками. И, следовательно, делающие лично тебе, Крылов, величайшее одолжение. Поскольку за все твои бумажки с буковками, пусть даже самые вдохновенные и аккуратно перепечатанные на машинке, ни один продавец хлебного магазина не отпустит тебе и четвертинки чёрного. А вот за радужные бумажки с циферками…

В арку въезжает грузовой "зил"-фургон с надписью "МЯСО" на боку и, проскрипев скатами, встаёт напротив подъезда. Из кабины выпрыгивают два мужика в грязно-белых халатах, перепачканных кровью. Домофон свистит, потом щёлкает.

– Да-а?

– Это мы…

Через минуту дверь подъезда раскрывается и на пороге возникает Стас, неспешно грызущий воблу. В другой руке он держит початую бутылку "Жигулёвского".

– Сколько тут?

– Половина.

– А остальное когда?

– В понедельник. Или в среду – самое реальное. Ты пойми, парень: если директор узнает, что мы в рабочее время машину отвлекаем…

Стас отхлёбывает пиво.

– В общем, так. Я вам набрасываю по стольничку, но чтобы весь тираж сегодня же был здесь. До последней пачки. Расклад ясен?

– Ясен.

Грузчики торопливо распахивают створки фургона. Он по самую крышу забит книжными пачками, обёрнутыми в крафт-бумагу. Стас замечает Крылова.

– О, Лёха! Привет горячий. Ты сегодня – зачем?

– Рассказик принёс. В "Юмор и жизнь". Мы же договаривались, помнишь?

– А, ну да, ну да. Для мартовского номера… Тогда делаем так: ты помогаешь мужикам разгрузиться, а я быстренько читаю твой шедевр и говорю, идёт он или нет. Ладушки?

– Ага.

Крылов отдаёт рукопись Стасу и лезет в фургон, источающий смешанные запахи подтухшего мяса и свежей типографской краски. На ярлыках, неряшливо приляпанных к каждой пачке, крупным шрифтом значится: "Франсуаза де Сент-Дюбуа. СЛАДОСТРАСТНЫЕ ТАЙНЫ ЭКСТАЗА".

Глава 10. Слон, удав и пудель Д

– Чай? Кофе?

Стас полулежит в кресле, забросив ноги на резной журнальный столик, изображающий слона. Бивни у слона воинственно сверкают позолотой. Стасовы сапоги – ковбойские, из густо проклёпанной и расшитой узорами малиновой кожи – покоятся точно между слоновьими ушами. Вокруг громоздятся стопки каких-то бумаг, папок и книг с торчащими закладками.

Крылов вытирает ладонью взмокший лоб.

– Кофе.

– Окса-ан! Сол-ныш-ко!

В кабинете возникает Оксанка – полногрудая брюнетка лет двадцати в накрахмаленной блузке и чёрной кожаной юбке в обтяжку. Процокав по паркету высокими каблучками, она встаёт прямо перед Стасом, чуть согнув ногу в колене и откинув назад пышные волосы.

– Кофейку бы, лапуль.

Она кивает и поворачивается к Крылову.

– Покрепче? Или средне?

– Средне.

Стас провожает взглядом её удаляющуюся спину.

– Ну ведь лебедь, а? Согласен? Шея, бёдра. А как трахается, Лёш! Как же трахается! Как спинку изгибает, как стонет натурально. Дас ист фантастиш, короче… Да, кстати. Как тебе наш последний проект?

– Проект?

– Ну книжка, книжка! Которую ты разгружал.

– Да я не углублялся пока…

Стас подгребает к себе ближайшую типографскую пачку и выдёргивает из неё брошюрку ядовито-багровых тонов.

– Держи!