Кто виноват в трагедии 22 июня?

Поэтому огульно все валить на Лаврентия Павловича неправильно. Тимошенко, получая от Сталина нагоняи за бардак в авиации, сам мог инициировать аресты авиационного командования, как демонстрацию своей работы по наведению порядка в этом элитном виде войск. Под арест пошли командиры, начальники штабов, преподаватели военных училищ, инженеры – те, кто имел отношение к производству самолетов и организации их использования. Нарком обороны вполне мог бороться за снижение аварийности в ВВС и такими методами.

Кстати, по «делу Героев» был арестован и начальник Управления ПВО генерал Штерн, которого как раз и заменил бывший заместитель Кулика генерал Воронов.

В результате этих кадровых перестановок непосредственно перед войной была значительно ослаблена главная ударная сила РККА – авиация, а также два рода сухопутных войск, которые в первую очередь необходимы для отпора вражеских ударов, – войска ПВО и артиллерия.

Неужели бывший кавалерист Тимошенко не знал, что коней на переправе не меняют? Ниже мы увидим, к чему привела кадровая чехарда в этих войсках.

Например, как были «готовы» к войне войска ПВО, красноречиво показывает масштаб урона, который 22 июня нанесла нашим войскам немецкая авиация. Когда знакомишься с потерями от того авиационного удара, первой приходит мысль, что наши силы ПВО были слишком малы и просто ничего не смогли поделать с многотысячной армадой, несшей на своих крыльях смерть и разрушение.

Но это совсем не так! В состав войск ПВО западных округов входили перечисленные ниже силы:

– корпусов ПВО – 2;

– дивизий ПВО – 2;

– бригад ПВО – 9

– полков ВНОС – 5 (ВНОС – это аббревиатура: воздушного наблюдения, оповещения и связи);

– отдельных батальонов ВНОС – 35;

– отдельных рот ВНОС – 5;

– отдельных радиотехнических батальонов ВНОС – 4;

– зенитных арт. полков ПВО – 28;

– отдельных зенитных арт. дивизионов ПВО – 109;

– отдельных зенитно-пулеметных рот ПВО – 28;

– истребительных полков, выделенных из состава ВВС, – 40.

Такие войска потешными не назовешь. Это были серьезные силы, которые могли самостоятельно обнаруживать воздушного противника и сбивать его, используя собственную артиллерию и авиацию, выделенную им в оперативное подчинение из состава ВВС.

Но почему они буквально проспали такой массовый налет? Где были посты ВНОС, дежурные истребители, зенитные орудия? Это ТАК они были приведены в боевую готовность по директиве от 18 июня?

Очевидно, что уровень готовности войск ПВО всегда должен быть на одну ступень выше, чем у других войск. Ведь их задача – бороться с противником, который дает на размышление для принятия решения всего несколько минут. А за эти короткие минуты еще надо успеть его обнаружить, определить – свой или чужой, дать команду на уничтожение и сбить силами авиации или зенитной артиллерии.

Поэтому силы ПВО в угрожаемый период должны быть готовы к немедленным действиям, иначе в их существовании просто нет смысла.

В той ситуации, которая сложилась к 22 июня, посты ВНОС должны были быть развернуты все, включая и те, которые разворачиваются дополнительно на наиболее опасных направлениях. Зенитные орудия и пулеметы должны были быть подготовлены к стрельбе, а самолеты – к вылетам для перехвата. Прислуга орудий и летчики должны были находиться в немедленной готовности занять свои места и вступить в бой при получении сигнала от постов ВНОС.

Но ранним утром 22 июня на постах ВНОС никого не было, летчики спали по домам, а зенитчики – в казармах. И снова – почему?..

А ведь еще 10 июня 1941 г. приказом наркома обороны № 0035 было предписано повысить готовность системы ПВО. Затем была директива начальника Генштаба от 18 июня, где предписывалось уже всем войскам первого эшелона (в том числе и войскам ПВО!) повысить боевую готовность.

Справедливости ради надо заметить, что силами ПВО округов руководил не начальник Управления ПВО (сидящий в Москве), а командующие округами через своих помощников по ПВО. Именно они должны были дать указание о переводе подчиненных сил в боевую готовность, как требовалось и в приказе наркома от 10 июня, и в директиве начальника Генштаба от 18 июня.

Но начальник Управления ПВО РККА обязан был проконтролировать, как выполняется приказ наркома от 10 июня о переводе войск ПВО западных округов в повышенную боевую готовность. Для этого есть телеграфная и телефонная связь, есть офицеры управления, которые могли быть посланы в части, чтобы на местах проверить состояние готовности войск. В случае обнаружения недостатков должны были быть приняты меры к их срочному устранению. У военных есть много способов, позволяющих добиваться выполнения приказа, суть которых в полной мере передает парадоксальная в своей нелогичности (а на самом деле абсолютно серьезная) фраза: «Не хочешь – научим, не можешь – заставим».