Кто взорвал Америку?

Она моложе его на сорок три года, красивая, из хорошей партийной семьи, но новичок в этом деле, для нее это первое задание. У него семеро детей, он профессионал с большим опытом. Конечно, Ким Сун Иль мог бы выполнить задание и один, но ставка настолько высока, что на всякий случай кто-нибудь должен был его подстраховать. Для этого к нему и прикрепили юную напарницу — Ким Хен Хи. К тому же северокорейская разведка не любит отправлять даже самых стойких и проверенных бойцов за границу, где столько соблазнов, в одиночку.

У них хорошая легенда: во время путешествия Ким Сун Иль и Ким Хен Хи должны выдавать себя за японцев, отца и дочь. У него паспорт уже есть — на имя японца Сините Хатия. Это подлинный паспорт, что особенно ценно. Не слишком щепетильный владелец «одолжил» свой документ вместе с личной печатью, которой в Японии заверяют все документы, вместо того чтобы по европейской традиции их подписывать, некоему японскому бизнесмену по имени Акира Миямото.

Этим именем пользовался нелегальный резидент северокорейской разведки, который перебрался в Японию еще в 1948 году. В 1985 году, после разоблачения другого северокорейского агента, японская полиция начнет искать Миямото. Но тот бесследно исчезнет, а лишившийся своего паспорта Сините Хатия и не подумает навестить местный полицейский участок. Таким образом была упущена еще одна возможность спасти сто пятнадцать человек, которым остается всего два года жизни.

Для Ким Хён Хи подлинного паспорта не нашлось. Пхеньянские умельцы изготовили ей фальшивый. Искусство это в оперативно-техническом управлении северокорейской разведки, надо полагать, высоко развито, и Ким Хен Хи благополучно минует множество пограничных и иммиграционных пунктов. В паспорт ей вписали новое имя — Маюми Хатия, дочь Сините Хатия.

Ким Сун Иль, как большинство корейцев старшего поколения, владел японским языком — до 1945 года в колонизированной японцами Корее его учили в школах как родной.

Ким Хен Хи пришлось засесть за учебники. У нее было много инструкторов и учителей. Среди них — женщина из Японии, оказавшаяся в Северной Корее не по своей воле.

В Японии проживает примерно семьсот тысяч корей-. цев. Абсолютное большинство — это потомки тех, кого японские власти когда-то привезли для выполнения трудовой повинности. Но даже для тех, кто родился в Японии, говорит только по-японски, носит японское имя, эта страна не стала настоящей родиной. Корейцы ощущают себя дискриминируемым меньшинством. Среди них немало тех, кто поддерживает КНДР как страну, где корейцы могут чувствовать себя хозяевами собственной судьбы.

А некоторых корейцев принуждают помогать Пхеньяну. По данным полиции, из Японии исчезло некоторое количество корейцев, которые вовсе не собирались бросать свои дома, семьи, налаженную жизнь. Куда они исчезли, стало ясно, когда один из живущих в Японии признался на допросе в полиции, что по заданию Пхеньяна заманил своего приятеля на побережье, где того тайно посадили на скоростной катер и вывезли в Северную Корею.

Через несколько лет, когда Ким Хен Хи начнет давать показания, выяснится, зачем японских корейцев переправляли в КНДР: северокорейской разведке нужны были инструкторы с аутентичным знанием японского языка и современных японских реалий. Весной 1991 года Ким Хен Хи из шестнадцати фотографий, присланных Главным полицейским управлением Японии, безошибочно выберет одну и опознает на ней свою бывшую учительницу из учебного лагеря северокорейской разведки.

Я был в Японии в это время, и коллеги показали мне токийский бар, где работала эта женщина до того, как ее похитили. Эта молодая кореянка в один из июльских дней 1978 года отправилась на работу и исчезла, оставив дома двоих детей.

По словам Ким Хен Хи, ее учительница часто плакала, когда ее не видели другие инструкторы, и говорила, что мечтает вернуться домой к детям.

Ким Хен Хи и Ким Сун Иль готовили к выполнению их миссии несколько лет. Осенью 1987 года в Пхеньяне решили: пора!

Радиоприемник и бутылка виски

12 ноября они вылетели из Пхеньяна в Москву. Им предстоял долгий путь. Прежде всего следовало из Северной Кореи, изолировавшей себя от остального мира, попасть на Запад. Самым удобным маршрутом был признан рейс Пхеньян — Восточный Берлин.

В Москве «отец» и «дочь» покинули самолет и провели несколько часов в посольстве КНДР. Из Москвы они полетели не в столицу ГДР, а в Будапешт, который сочли наиболее подходящим местом для акклиматизации в абсолютно чужом для них мире. 18 ноября на машине их перевезли через границу в Австрию. В машину они сели гражданами социалистической КНДР, а вышли подданными японского императора. Дальше они путешествовали как отец и дочь Хатия.

В Вене, ничем не выделяясь среди множества японских туристов, они купили тур по странам Ближнего Востока. Им предстояло побывать в Багдаде, Абу-Даби, Аммане… Маршрут составлен так, что двухчасовой отрезок пути из столицы Ирака в столицу Объединенных Арабских Эмиратов им предстоит проделать на самолете южнокорейской авиакомпании, выполняющем рейс номер 858.