Кто взорвал Америку?

В сентябре 1979 года я все же решил покинуть группу. Я так и не мог найти оправдание своим действиям, пока не понял, что такого оправдания в принципе не существует.

У меня появилась возможность уехать в какую-нибудь социалистическую страну и участвовать там в строительстве социализма — в Мозамбик, Анголу… Потом мне предложили поехать в Восточную Германию. Мы были рады: ГДР была социалистической страной, которая избрала верный путь, где существует интернационализм, социальное равенство, где всем обеспечены право на работу, на образование.

Десять лет в ГДР были моими лучшими годами. О таком обществе я мечтал, когда вступил во «Фракцию Красной армии». Я рассматривал свою работу как вклад в дело социализма, и крушение ГДР было моим собственным поражением…

Его жена Кристиана Дюмляйн, которая тоже вышла из «Красной армии», работала секретаршей на одном с ним. заводе. Она подрабатывала тем, что шила, и доверительно говорила изумленным соседкам, мечтавшим уехать на Запад:

— Мы уехали из ФРГ, потому что искали социальной безопасности, потому что хотели завести общего ребенка. Он должен иметь прекрасное будущее, а это возможно только при социализме.

В 1982 году у них родилась дочь. Вернер Лотце занимался академической греблей в добровольном спортивном обществе народной полиции и вел такую же жизнь, что и миллионы граждан ГДР. После объединения Германии прошлое настигло его в образе полицейских, которые предъявили ему ордер на арест…

Террористы уютно устроились в ГДР. Они, которые когда-то пытались взрывчаткой и автоматами отбить у молодежи желание ходить на танцы и вообще вести буржуазный образ жизни, охотно танцевали во время летних вылазок на природу вместе со всем коллективом, дисциплинированно платили профсоюзные взносы, ко всем праздникам социалистической республики вывешивали флаг с молотом и циркулем из окна и мыли общественную лестницу в точном соответствии с предписаниями плана по уборке общественного жилого фонда.

У них появились дети, они отмечали новоселье пивом и шнапсом с товарищами по работе.

Они почти ничем не отличались от остальных жителей ГДР. Разве что стремились к уединению, отмалчивались, когда им задавали вопросы о прошлом, и не подавали заявлений на посещение родственников в Западной Германии, где их днем с огнем искала вся полиция ФРГ.

Глава 8 ПРИКЛЮЧЕНИЯ ШАКАЛА

После того как романтики террора либо погибли в перестрелках с полицией, либо покончили с собой в тюрьме, либо ушли на покой, их место заняли профессионалы.

Наверное, самым знаменитым среди них был перебравшийся в Европу из Латинской Америки террорист по имени Карлос. Образование он получил в Москве.

Карлос часто вспоминал потом о Москве, с видимым удовольствием объясняя соратникам по борьбе разницу между черной и красной икрой. Он жаловался на то, что его вышвырнули из Университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы за пустяшное дело. Покс существовала советская власть, он повторял, что хотел бы вернуться в Москву. Верил, что в Советском Союзе сможет спокойно обосноваться. В арабском мире он не чувствовал себя в безопасности.

Как и в истории с Ли Харви Освальдом, стрелявшим в Джона Кеннеди, пребывание в Москве послужило основой для предположений о том, что Карлос был завербован КГБ и всегда работал на Советский Союз.

Конечно, неплохо было бы просмотреть отчеты подразделения КГБ, обслуживавшего университет, — не встречается ли там имя венесуэльского студента Ильича Санчеса Рамиреса, но сомнительно, что московские чекисты сумели разглядеть в юном плейбое и бонвиване будущего хладнокровного террориста.

В то время это был полноватый приветливый юноша, безбородый, с пухлыми щеками, любивший хорошо поесть и погулять с хорошенькими девушками.

В 1968 году Карлоса приняли в Университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы, потому что этого захотел его отец. Карлос происходил из семьи с давними революционными традициями. Его дедушка участвовал в венесуэльской революции 1899 года. Его отец Хосе Ал-лаграсия Санчес, марксист и миллионер, разбогатевший на сделках с недвижимостью, назвал троих сыновей Владимиром, Ильичом и Лениным.

Карлос родился в 1949 году. Он был похож на свою круглолицую мать, и в детстве его дразнили «толстяком». Будущий террорист рос домашним революционером с трудно скрываемой склонностью к роскоши. Возможно, он так и остался бы салонным революционером, но отец послал Ильича сначала в кубинский учебный лагерь, где спецслужбы Фиделя Кастро подбирали перспективную молодежь, а затем в Москву. Венесуэльская компартия охотно выписала ему рекомендацию для поступления в Университет дружбы народов.

Москва показалась Карлосу скучноватой, но отец присылал ему большие для советской Москвы деньги, и молодой революционер устроил себе красивую жизнь, раздражавшую университетское начальство. По партийной линии его отца попросили посылать поменьше денег. Тот высокомерно ответил, что «его сын ни в чем никогда не знал недостатка».