Кто зажигает «Радугу»?

В этот момент мы, не сговариваясь, посмотрели в мамино большое зеркало. Оно стояло так, что наше отражение было хорошо видно обоим. Я увидел себя — высокого, худощавого, темноволосого, с каким-то отсутствующим лицом, и здоровяка Славку — широкоплечего, рыжего и не по возрасту солидного.

— Ну вот, и сфотографировались на память, — пошутил Славка.

Он всецело доверял мне. Даже не спросил, на какой завод мы пойдем работать. А я, признаться, и сам толком ничего не знал. Но этот вопрос вскоре отпал сам собой. Мороз открыл свой школьный портфель и извлек из него несколько толстых, весьма потертых книг по радиотехнике.

— Попросил у Ивановых, — пояснил он, — здесь есть кое-что о радиопеленгаторах.

Ну и молодец, Мороз! Мы взяли по книге и углубились в чтение. Оба мы были заядлыми радиолюбителями и слова «синфазность», «волновой канал» восприняли отнюдь не как черную магию, но с пеленгаторами еще никогда не встречались.

Я читал старательно и углубленно, стараясь вникнуть в смысл каждого слова, но понимал, честно говоря, не все. Прошло больше часа, никто из нас не хотел сдаваться первым. Каждый «вгрызался» в свою книгу что было мочи. Подошла мама:

— Занимаетесь, ребята?

— Нет, Валентина Павловна, — неожиданно выпалил Мороз, — изучаем радиотехнику, решили пойти на завод.

— Что это значит, Боря?

Ну, подвел Славка, ну, подвел!

— Понимаешь, мама, я хочу быть полезным семье. Школа никуда не уйдет, можно в вечернюю пойти, а в свою больше не вернусь.

Я с болью ожидал, что сейчас произойдет. Маме и без моего заявления в пору было «скорую» вызывать. Но она не рассердилась. Положила руку мне на голову.

— Борька ты мой, неужели ты думаешь, мы тебя выучить не сумеем?

— Да я не поэтому, мама.

— Знаю, знаю, почему. Спасибо, сынок, но ты должен учиться дальше.

— Нет, мама, — ответил я твердо, — вот и Славка со мной пойдет.

Мама села возле нас.

— В семье такое несчастье, а ты… — она умолкла.

— Не расстраивайся, мама, я закончу вечернюю школу, хорошо закончу, без троек. А пока буду работать, помогать вам.

— Школу бросишь, потом в армию уйдешь, женишься. Так и не доучишься никогда. Вот что, сынок, иди в школу и не выдумывай глупостей.

— Нет, мама. Все уже обдумано.

К моему удивлению, мама больше не возражала. Она молча смотрела в окно. Мы тоже притихли.

— Знаешь что, Боря, — сказала наконец она, — если уж ты так решил, сходи в шестьдесят восьмое ПТУ. Оно на базе завода Козицкого. Присмотрись. Училище это хвалят, специальности там хорошие и среднее образование дают. Туда, если захочешь, можешь поступать.

Мама встала и, ни слова не говоря больше, ушла в свою комнату.

— Эх, ты! — накинулся я на Славку.

— Я думал, ты уже обо всем договорился дома, — оправдывался Мороз.

В самом деле, упрекать его было бы несправедливо. Мне следовало предупредить друга, чтобы держал язык за зубами.

— В ПТУ нам делать нечего, — вздохнул Мороз.

— Это уж точно, — согласился я.

— Ладно, хватит нервы себе портить, что ты вычитал про пеленгатор?

— Не вычитал, а прочитал, — поправил меня Славка.

— Почему?

— Потому что надо в это дело вникнуть как следует.

— И мне тоже.

Все же вдвоем мы более-менее правильно составили схему прибора. Но собрать его без специального оборудования было невозможно.

— Что будем делать? — спросил Славка.

— Не знаю, — ответил я.

— Вот если бы мы пошли работать на завод, тогда бы быстро сделали пеленгатор.

— Не знаю, как быть, Славка, маме и так тяжело. Ты слышал, что она сказала?

— Слышал.

— Давай завтра все-таки съездим в это ПТУ.

— Время зря терять неохота, ну, ладно уж, съездим, — согласился Мороз.

На следующее утро мы отправились на Васильевский остров. Там недалеко от станции метро мы нашли красное кирпичное здание училища. Вошли в просторный вестибюль. Подошли к доске объявлений.

— Как бы узнать, какие здесь специальности? — спросил Славка.

— Специальностей много, — ответил ему высокий плотный человек в черном костюме, прикалывающий кнопками объявление, — а вы откуда, ребята?

— Мы из школы, — почему-то вдруг робко ответил я, наверное хорошо поставленный голос и повелительные интонации заставили стушеваться.

— Что, в школе надоело?

— Нет, жизнь так сложилась, — нахмурился я.

Не знаю, чем расположил меня этот человек, может быть, он просто умел обращаться с нашим братом, но я откровенно рассказал ему об аварии, состоянии отца, о том, как решил начать трудовую жизнь. Не скрыл я и того, что в ПТУ мы пришли не по своей воле, а по настоянию мамы.

Преподаватель слушал внимательно. Его серые глаза смотрели сочувственно, но не жалостливо.

— Ну, что тебе сказать?.. — он помолчал. — Поступил ты правильно, по-мужски. Кто, как не сын, должен помочь семье в трудный час. Пойдемте, посмотрите училище. Окажу вам прием, как консулу иностранного государства, — неожиданно улыбнулся он.

— Почему? — невпопад «ляпнул» Славка.

— Видишь ли, сынок, — лицо преподавателя посуровело, — в свое время мне самому довелось пережить то же, что и твоему товарищу, а может быть, и похуже…