Кто здесь власть? Граждане, государство и борьба за Россию

Очень важно понять недовольство Дугина Путиным – и недовольство всех российских националистов. Многие читатели этой и других книг о России, несомненно, обеспокоены направлением развития российской внешней политики, и наш анализ также позволяет сделать важные выводы на этот счет. Как мы подчеркнули, идея о “поднятии России с колен” – нашедшая отражение в Грузии, на Украине, в Сирии и даже в перевооружении российской армии – стала важным фактором популярности Путина среди россиян. Пока Путин остается президентом, это вряд ли изменится. Это вряд ли изменилось бы, даже если бы президентом стал кто-то другой, особенно если бы он пришел к власти в результате демократических выборов. Доля россиян, поддерживающих сильную, напористую Россию, слишком велика, а потому слишком важна, чтобы не обращать на нее внимания. Иными словами, никто не выиграет свободные и честные выборы, сказав подавляющему большинству российских избирателей, что все это время они верили в ложь.

Тем не менее важно оговориться, что именно это означает. Одной из долгосрочных целей российских политиков было восстановление России в статусе великой державы. Вместе с этим статусом приходит привилегированное право голоса в международных делах в пределах региона, который Россия считает своей сферой влияния, – в него входят все страны бывшего СССР, за исключением Прибалтики (Эстонии, Литвы и Латвии), – и необходимость считаться с Россией при решении более широких международных вопросов. Для украинцев, которые хотят, чтобы их страна вела независимую прозападную политику, это плохие новости. Россия сделает все возможное, чтобы осложнить им жизнь.

И все же, хотя Россия действует напористо, это не значит, что нам следует ожидать открытого военного столкновения с ее соседями на западе. Россия по-прежнему ограничена в своих возможностях бросить вызов Западу, поэтому использовать их нужно выборочно. Более того, проанализированный на этих страницах эффект Крыма уникален. Ни Северный Казахстан, ни Восточная Эстония, ни любой другой регион не имеют статуса Крыма в российском общественном сознании. В связи с этим не стоит ожидать повторения “крымского синдрома” в ближайшее время.

Здесь важным становится раздражение Дугина. С его точки зрения, противостояние Путина с Западом носит ситуативный и прагматичный, а не идеологический и глубинный характер. Националисты считают, что после Крыма и Донбасса их предали: по словам Дугина, “момент, когда российская цивилизация могла обрести свои истинные масштабы”, обернулся кризисом именно потому, что Путин не довел ситуацию до логического завершения.

“Крым стал кульминацией, последней остановкой перед полным изменением логики развития современной России, – негодовал Дугин. – Но этого не произошло. Я не знаю почему… Нас предали. Патриотические круги сочли, что Путин предал наше пробуждение. Либералы сочли, что Путин предал принципы глобализма. Итак, Путин предал обе стороны… И это худшее, что могло случиться, потому что мы совершили половину преступления, но заплатили за него сполна”.

Если не обращать внимания не геополитические воззрения Дугина, его политическая трактовка ситуации отражает представления важной части масс и элиты. Он также верно описывает разочарование либералов: хотя публично они об этом не говорят, руководители российских банков, крупных корпораций и даже министерств экономики и финансов явно опасаются курса на изоляцию от мировой экономики, избранного Россией. Путин не может встать на сторону одних, не настроив против себя других, а потому не выбирает сторону – и рискует потерять поддержку обеих. Корабль остается на плаву лишь благодаря его популярности.

Конец

В настоящей книге мы постарались представить другой взгляд на российскую политику – взгляд, который отличается от того, к чему привыкло большинство людей. Мы рассказываем не о путинской России, политику которой можно понять, лишь проанализировав действия ее, казалось бы, вечного лидера. Мы рассказываем о том, как народ и политика взаимодействуют друг с другом, создавая и поддерживая систему, выстроенную вокруг одной весьма популярной, но весьма неоднозначной личности, которая агрессивно насаждает консервативную авторитарную политику дома и подчеркивает роль России в международных делах. Две стороны – режим и народ – взаимодействуют друг с другом, и именно это взаимодействие должно быть в поле зрения любого, кто пытается понять, куда движется Россия.