Кто же вы, Северус Снейп? (СИ)

— Ну, не знаю, — он похабно рассматривал ее практически обнаженное тело, сиротливо прикрытое лишь его футболкой, — может быть бифштекс и бутылочка хорошего красного вина? — подытожил он через минуту.

— Северус, — она хлопнула его ладошкой по груди и засмеялась.

Уже через десять минут Минки суетилась с сервировкой стола. Запах хорошего мяса, возбуждал аппетит. Нат нравилось, что они нашли способ разгадать загадку души Мастера. И возможно у них появится сильный союзник, который прольет, наконец, свет на то, как им одолеть Нагирия и вызволить душу Пола из заточения. Впервые за долгое время она чувствовала себя уверенно и спокойно. Рядом был любимый мужчина, будущее представлялось светлым и безоблачным. И хотя мир ее рухнул, и она ровным счетом ничего не знала даже о себе, она была уверена в одном, она не одна. Это единственная правда, которая была для нее сейчас важна. Оборвав все контакты с Хогом, она стала чувствовать себя намного увереннее. Она знала, ее дом надежно защищен. Сигнальные заклинания, так же, как и охранные она плела сама. Северус даже не догадывался, что их апартаменты, сейчас, защищены так, как ни одно место на земле. За исключением, конечно ее домика с садом, в котором сейчас жил Пол. Правда они были не на земле, но Северусу это было знать не обязательно.

— Я хотела завтра проведать Пола, если ты не против? — она поднесла бокал к губам и сделала несколько глотков. — Нужно убедиться, что он принимает зелье.

— Как вы познакомились? Не похоже, чтобы у вас были общие интересы, — поинтересовался Снейп.

— Ну, говорят же, противоположности притягиваются, — улыбнулась Нат. — И не так уж мы не похожи, как может показаться на первый взгляд. Мы встретились в тот момент, когда каждому из нас было очень плохо и мы нуждались в поддержке. Мы можно сказать утоляли боль друг друга. Он только, что потерял сестру. Она погибла в автокатастрофе. Он винил в этом себя. И хотя все вокруг убеждали его в обратном, я знаю, что он не смог простить себя.

— Почему он считал себя виноватым в ее смерти?

Северус отложил приборы и внимательно ее слушал. Было видно, что он интересуется не из праздного любопытства или чтобы поддержать беседу.

— Пол, он очень хороший нейрохирург. Я знаю, по нему не скажешь. Он, наверное, больше похож на какую-нибудь офисную крысу, но на самом деле он очень умный, надежный, в общем настоящий друг.

Нат видела, что Северусу не очень понравилась ее характеристика черт характера друга, но он старался не подавать вида. И она бы действительно ничего не заметила, если бы не знала его так хорошо.

— Его сестру привезли в его отделение, с тяжелой травмой головы после аварии. Ни один хирург не давал ей ни одного шанса. Речь скорее шла о банальном поддержании жизненно важных функций, пока родственники будут решать вопрос об отключении ее от системы жизнеобеспечения. А так как Пол был ее единственный родственник, он естественно решил, что она должна бороться. Он сам взялся оперировать ее, хотя по этическим соображениям это запрещено. Его все отговаривали, но они просто не знают Пола. Если есть хотя бы призрачная надежда, он никогда не сдастся. Она умерла во время операции. И я знаю, что он не сможет этого себе простить никогда. Он начал пить и колоться. Наверное, я была тогда единственным человеком, который, как и он не захотел отступить. Было сложно, временами даже казалось, что этот ад не закончится никогда, но мы выстояли. Наверное, пройдя через такие испытания нельзя остаться чужими. Мы с ним ближе чем брат и сестра. Мы готовы друг для друга на все и даже больше.

Северус молчал. Видимо рассказ задел в нем, что-то личное. Он плыл сейчас на волнах своей памяти, в задумчивости разглядывая рубиновую жидкость в своем бокале.

— Расскажи мне о вас с Лили, — тихо попросила Нат. Абсолютно не настаивая, так как понимала, что эта тема болезненная для него.

Он оторвался от созерцания того, как свет преломляясь в хрустальных гранях бокала наполнял напиток светом, заставляя его переливаться от темно-пурпурного, до золотисто -рубинового.

— Что ты хочешь услышать? — словно устало спросил он.

— Я знаю, Пол не нравится тебе, потому, что ты думаешь, что между нами было, а может быть и остается что-то кроме дружбы. Я не могу тебя винить за это. Но ты знаешь главное, он дорог мне, и для тебя этого достаточно, чтобы ты нашел в себе силы помогать ему. Так же и Лили. Господин Камоэнс был более чем красноречив на ее счет. И все же за всеми этими горькими строками кроется что-то большее чем даже любовь. Я не думаю, что между вами что-то было, она была и остается для тебя больше чем возлюбленная. Но у меня складывается устойчивое впечатление, что ты не смерть ее оплакиваешь. Ты сгораешь в огне своей вины перед ней. Может быть, если ты поделишься со мной, я возьму половину себе, и твоя ноша станет легче?

— Как-то ты сказала, что каждый должен нести свой крест сам.